Любовь в законе - Колычев Владимир

Столько лет они вместе, у них двое общих детей, а для него близость с Полиной до сих пор как в новинку. И это прекрасно.

– Ну, если ты настаиваешь, то после обеда вместо тихого часа мы можем устроить шумный…

Обед их ждал в кают-компании, где за столом прислуживала гречанка русского происхождения. На яхте она была и за кока, и за официантку, поэтому обед представлял собой ассорти из русской и средиземноморской кухни. Греческий салат, суп с морскими гребешками, пельмени со сметаной, мороженое, молочные коктейли для детей, по сто пятьдесят граммов красного вина для взрослых. Севастьян налегал на сметану, а Полина, улыбаясь, смотрела на него.

Но вскоре улыбка сошла с ее лица. Таисия подавала десерт, когда на экране телевизора появилось искаженное злобой лицо Макара. Голос за кадром негромко вещал об очередном успехе российской милиции, которая пресекла воровскую сходку в одном из подмосковных городов. Физиономии задержанных авторитетов, маски омоновцев… Но Полина, казалось, видела только лицо Макара, которое уже сошло с экрана. Не выдержав душевного напряжения, Севастьян щелкнул пальцами перед ее глазами.

– Что с тобой? – спросил он, когда Полина перевела на него свой застывший взгляд.

– А что?

Севастьян ничего не сказал. Сначала он погладил по головке маленькую Марину, затем Илюшку, после чего приласкал Женю, самого старшего из своих детей.

– Ты не так все понял, – встревожилась Полина. – Я просто испугалась.

– Кого?

– Макара.

– Мама, какого Макара? – спросил Илюшка.

Полина ему ничего не ответила, но разговор продолжился уже в спальне, вдали от детей.

– Только не надо делать вид, что ты его не узнал, – взбудораженно сказала она.

– Главное, что ты его узнала.

– Узнала. Его нельзя не узнать.

– Он сильно постарел.

– Дело не в возрасте, – мотнула она головой. – Дело в дьяволе, который у него в глазах… Мне страшно.

– Хотела бы с ним встретиться?

– Ни за что!

Севастьяну показалось, что за категоричностью ее ответа прячется неуверенность. Казалось, Полина хочет встретиться с Макаром, но боится признаться в этом себе, а ему тем более…

– Надо сказать, чтобы российские каналы больше не ставили. Хотя при чем здесь российские каналы, ведь не они же выпустили Макара? Я так понимаю, он на свободе. Вернее, был.

– Почему был?

– Ну, его же арестовали.

– Как арестовали, так и отпустят.

– Ну, мне кажется, при нем наркотики обнаружили, – взволнованно и оттого сбивчиво сказала она.

– Откуда такая уверенность?

– Да нет, это не уверенность, просто я так подумала. Видно же, что Макар под кайфом… Ну чего ты на меня так смотришь? – возмутилась Полина.

– Как так?

– Как будто я тебя предала, вернулась к Макару, сплю с ним, колюсь, ворую, убиваю… Ты думаешь, меня к нему тянет? Да меня от него тошнит! Ты посмотри, на кого он стал похож! Старый, дряхлый. И еще гнилой изнутри. Это не годы, это – наркотики.

– Старый, дряхлый… А дьявол в его глазах молодой.

– Плевать мне на него! Плевать мне на его дьявола! У меня своя жизнь, у него своя.

Полина говорила красноречиво, но Севастьяну казалось, она пытается убедить в своей безгрешности не только его, но и саму себя.

– И хватит о нем!.. Хотя… – Она вдруг хищно сощурилась – верный признак того, что сейчас последует ответная атака. – Ты знал, что Макар вышел из тюрьмы?

– Может, знал, а может, и не знал.

– Знал! Все ты знал! Но скрывал от меня. А почему? Потому что ты мне не доверяешь! А ведь я все тебе рассказала, во всем призналась! А помнишь, как мы на Агапова ходили? Я знаю, ты не любишь об этом вспоминать. Но я тебе все равно напомню. Мы – одна семья, и ты должен это помнить! Что бы ни случилось, мы должны держаться друг за друга. И будем держаться!.. Я люблю тебя. Я хочу быть только с тобой, а ты не доверяешь мне. Ты хоть представляешь, как мне обидно?

– Ты должна понять меня, – размяк он от ее горячей отповеди.

– Проси прощения.

Севастьян кивнул. Действительно, он хватил через край и должен был повиниться перед Полиной. Он попросил у нее прощения, и очень скоро мирный договор был скреплен постелью. Полина разошлась не на шутку, но Севастьяну все-таки показалось, что она всего лишь изображает страсть.

Макару приходилось сдерживать себя изнутри, чтобы не выдать нечаянную радость. Известный в Москве вор Ягур сам тянул ему руку, встречая у ворот Бутырской тюрьмы.

– Здравствуй, брат! Рад тебя видеть!

Ягур присутствовал на той не столь уж давней сходке в Москве, куда Макара привел Каряк. Но тогда он даже не взглянул в его сторону. Ведь для него и для всех Макар был никем по имени Никак. А теперь все изменилось, и он уже в почете.

На вторую сходку он приехал как человек, на «шестисотом» «Мерседесе», не важно, что восьмилетней давности. И люди при нем были – два «быка» из лагерной свиты. За Кразом он ездил в Тамбов, а за Чусем – в Рязань, но зато теперь ни о чем не жалеет. Ребята крепкие, проверенные в деле и за Макара любого порвут.

«Быки» уважали его за тот авторитет, которым он обладал на зоне. Но на свободе им нужны были деньги, а возможность служить законному вору – дело второе. А Макар разбогател на четверть миллиона, и теперь ему было чем платить своей охране. И машину он купил. И на хорошую сделку с таджиками вышел, взял у них четыре килограмма чистейшего героина всего за сто шестьдесят тысяч. Сорок долларов за грамм – это, считай, подарок, ведь в розницу тот же грамм может стоить все четыреста, если, конечно, правильно разбодяжить его. Правда, эту партию Макар увел из-под носа у другого законного вора, но именно это и послужило поводом, чтобы попасть на ту сходку, которую разогнали менты.

Макару здорово тогда досталось. Он решил пофорсить перед братвой, поэтому сцепился с омоновцем и так врезал ему кулаком в нос, что сбил его с ног. Правда, били его за это долго и упорно. Три недели прошло с тех пор, но у Макара до сих пор еще шла кровь при мочеиспускании. Кроме того, в камере для временно задержанных он крепко подружился с несколькими московскими ворами, большая часть которых были грузинами. Ягур тоже нерусский, но его симпатия дорогого стоит. Его выпустили всего на две недели раньше, но это не помешало ему приехать к Бутырке, чтобы встретить Макара, выказать ему свое уважение.

А Макара вообще могли не выпустить. Ведь его взяли с пакетиком героина на кармане. Но в прессе громко раструбили, что менты всем ворам подбросили наркотики; те вынуждены были оправдываться, а вместе с тем снимать обвинения, которые могли показаться липовыми.

– Я тоже рад тебя видеть, Ягур.

Макару не нужно было ничего никому доказывать, поэтому он легко пошел на обмен любезностями. И руку вору пожал крепко, как своему лучшему другу.

– Как здоровье, Макар?

– Уже лучше, брат.

– Ничего, сейчас в баньку поедем, веники-беники, девочки-шмевочки, все дела…

– Ну, отказаться не могу, – развел руками Макар. – Слишком ты уважаемый человек, чтобы отказываться… Поедем, конечно. Только если ты не против, пусть девочки будут за мой счет.

– Как скажешь, дорогой, – расплылся в улыбке Ягур.

Кто ж не против сэкономить на банном банкете. А делается это, как правило, за счет дешевых девочек. Но у Макара были деньги, чтобы заказать трех-четырех элитных проституток. И в должниках у Ягура он ходить не будет.

– Поехали? – Вор показал ему на «седьмой» «БМВ», но Макар кивнул на свою «шестисотку». И только после этого небрежно, с вальяжным видом обронил:

– Ты у нас хозяин-барин, на твоей карете и поедем… Один момент.

Макар подозвал к себе Краза и велел ему организовать четырех элитных проституток. Адрес, по которому их следовало доставить, назвал Ягур. Он явно был не прочь переложить часть расходов на Макара.

Но в скупости Ягура упрекнуть было трудно. Он снял отличную сауну в стиле римских бань, с большим бассейном, на площадке перед которым размещался трапезный стол. Девушки-официантки в коротких юбочках шустро и щедро накрыли его, как только гости в банных халатах вышли из раздевалки. Хаш, плов, люля-кебаб, долма из баклажанов, кутабы, коньяк, вино. Макар не прочь был выпить, но куда больше хотелось уколоться, тем более что Чусь уже приготовил шприц.

Колоться в присутствии Ягура не хотелось. За чрезмерную страсть к наркотикам можно было получить по ушам и остаться без короны. Но шприц уже заряжен, сейчас Макар выйдет в туалет, а там… От одной только мысли, что сейчас в кровь будет впрыснуто счастье, поднялось настроение. Не удержавшись, он шлепнул чернявую официантку по заднице. Девушка хихикнула и неохотно отошла в сторону.

– На деревянную тонну шлепнул, – засмеялся Ягур. – У них тут прейскурант такой: шлепнул по заднице – тысяча, зажал в углу – еще три… Хочешь, чтобы она голой в бассейне искупалась, – десять штук.

– Хочу, – кивнул Макар. – Только не сейчас…