Семья в законе - Колычев Владимир

– Жизнь по морде бьет – учит. Впредь умней будем... Только Стаса уже не вернешь. Не вернешь! – взбесился Семен.

Он набросился на связанную Леру и бил ее до тех пор, пока не выбился из сил. Будь на ее месте мужчина, он бы, возможно, уже испустил дух, настолько мощными были удары. Но Лера даже не потеряла сознание.

– Из-за тебя, тварь, мы осиротели. Как нам теперь без Стаса?

– Я не хотела, – затравленно глядя на него, мышкой пропищала она.

– Хотела ты все... Я знаю, ты хотела Северным рынком рулить. А не вышло. Потому что моя жена там встала. А Центральный рынок ты бы точно не потянула. Там дядя Костя рулит... А зачем тебе это? Ты жена Стаса – он был круче всех нас, он бы после отца встал... Почему ты такая жадная?

– Я не жадная... Меня подставили...

– Подставили? Да ты сама в позу встала! Как та проститутка, которая сама рада подставиться. Да ты и есть проститутка... И ведьма ты... Сжечь тебя надо. И сожжем.

– Ну, не надо! Прошу тебя!..

– Ты про дедов дом рассказала?

– Да, я.

– Кому?

– Радику.

– Ты как его больше любила, спереди или сзади?.. Мразь! Почему ты ему про дом рассказала?

– Потому что он спрашивал.

– Когда?

– Вчера вечером звонил.

– Что-то я не пойму, он же вроде бы на азиков работал?

– Да, на них... Он и сейчас на них работает. А те с Пауком сейчас...

– Объединились, значит. Ну, ничего, мы и с азиками разберемся... Радик тебе на мобильный звонил?

– Да.

– Ты можешь с ним связаться?

– Не знаю, наверное...

– Сейчас позвонишь ему и скажешь, что очень-очень по нему соскучилась. Типа пьяная, типа сильно чешется... Ты же любишь, когда он спереди. И он любит... Давай, звони... И смотри, без глупостей. А то ведь голую в деревню выпустим. Подожжем и выпустим. Хочешь?

– Нет.

– Тогда будь умницей.

Степок высвободил ей одну руку, а Ждан подал телефон.

Это был шанс поквитаться с убийцами брата. И Семен готов был ждать Радика и Вадима в этом доме сколько угодно, лишь бы дождаться их. Но ему, как оказалось, повезло вдвойне. Мало того, что Радик ответил на звонок, он еще, как выяснилось, был уже в пути. Вместе со своим дружком ехал к Лере на огонек. Сказал, что соскучился. Но у Семена было и другое предположение, и даже не одно. Возможно, ребята поняли, что их покровители накрылись песцовой шубой. Поэтому решили спрятаться у Леры. А заодно сделать так, чтобы та навсегда забыла о них; пуля, как известно, лучший для этого инструмент.

– Убить они тебя хотят, – сказал Семен. – Полюбить и убить... Но я им помогу. Надо же иногда помогать своим врагам...

Он выстрелил ей в голову. Жалея о том, что не сделал это тогда, когда Стас был еще жив.

Облитый бензином труп сбросили в погреб. Машину убрали подальше от дома вместе с Никифоровым. В доме устроили засаду, в которую, спустя пару часов, пожаловали Вадим и Радик.

Семен избил сначала в кровь одного, потом другого. Ждан стал задавать им вопросы, ответы на которые мало кого волновали. Они признались, что работали на азиков, конкретно на Сафара, потом им предложили поработать на Денисова. Лера здорово им помогла, но Семен это знал и без них. Еще выяснилось, что Вадима на самом деле звали Сергеем, а Радика – Иваном. Но это, разумеется, не могло спасти их от смерти.

Одного застрелил Семен, другого задушил Ждан. А потом из погреба был вытащен труп Леры. Ее развязали, раздели, уложили на кровать, рядом с ней бросили Вадима-Сергея, с которого также сняли одежду. Семен тщательно протер свой пистолет, даже про патроны не забыл, чтобы на них не остались отпечатки его пальцев. Пистолет вложили в руку покойного Радика-Ивана, после чего бросили на пол. А труп за шею подвесили к потолку. Сюжет складывался простой – жили-были два парня и одна девушка. Она спала с одним, а другой застрелил обоих, после чего влез в петлю...

Дом полили бензином изнутри, затем снаружи. Но Семен не торопился его поджигать. Он стоял спиной к дому, и ветер дул ему в лицо. Этот ветер и навеял ему интересную мысль.

Ветер дул на дом и уносил прочь запах бензина. Может, Никифоров и не поймет, что изба обречена...

Вскоре подъехала машина, в которой находился Павел. Семен позвал его к себе. Тот откликнулся сразу, но подошел к нему неторопливо, с чувством собственного достоинства.

Никуда не делась его внутренняя сила, которая чувствовалась сразу, с первого взгляда. Семен помнил, как впервые встретился с ним. Он разговаривал с Лихопасовым в его кабинете, когда появился Никифоров. Уже тогда его впечатлила мощная мужская энергетика Павла... Уже тогда он захотел подчинить себе этого человека. Нет, не на правах раба подчинить, а как своего партнера. Пусть и неравноправного, но партнера. А потом на горизонте замаячила возможность принять Павла в члены Семьи. И Семен такую перспективу рассматривал всерьез. Во-первых, Семье нужен был такой человек. А во-вторых, он так и не отказался от своей идеи доминировать над Никифоровым. И даже не стал его убивать, хотя не мешало бы. Как-никак, Никифоров мог усугубить его вину своими показаниями на следствии, ну и в суде...

– Молодец, Паша, держишь слово, – широко улыбнулся Семен. – А мог бы и деру дать, пока в машине сидел.

– Так смотрели за мной, – словно бы нехотя ответил Никифоров.

– Кто? Две хромые водилы? Ты меня насмешил.

– Не знаю, не видел, чтобы они хромали. Да и стволы у них... Что здесь такое было? – сначала Павел кивнул на дом, а затем на темно-серую «Мазду», на которой приехали Вадим и Радик.

– Да так, гости у Леры.

– И где они?

– В хате. Водку кушают... И мы сейчас поедем водку кушать. Или не хочешь?

Никифоров любил выпить. Но не потому, что алкоголик. Семен знал, чувствовал, что у него большие проблемы в личной жизни. Проблемы, которые не смогла решить Юля. Пока не смогла... Мается он, страдает, потому и тянется к водке. Ничего, Семен выбьет из него эту дурь. Нагрузит его работой, в спортзал затащит... Все нормально будет. Надо только со своими проблемами сначала разобраться.

– Нарочно дразнишь? – неприязненно сощурился Павел.

Он полез в карман куртки за сигаретами, закурил. Этого и ждал Семен. Сигарета у него в правой руке, в ту же сторону он ее и бросит. Не сейчас, чуть позже.

– Да нет. Просто самому вдруг выпить захотелось. Столько дел сделано. И еще сколько надо сделать.

– Сколько?

– Может, много, может, мало. С Лихопасовым надо проблему решить. И с РУБОПом.

– Мне бы не хотелось знать, как ты будешь решать эту проблему, – поморщился Никифоров.

Он курил быстро, нервно. Что ж, короче будет разговор.

– Да?! Тебя это не касается? А мне кажется, касается. Не только я один в бегах...

– Я могу и вернуться.

– Не вернешься, – покачал головой Семен. – Ты уже наш. И сам это понимаешь.

Павел поджал губы. Хоть и с горечью, но все же он осознавал, что это действительно так.

– Да пошел ты!

Он с чувством бросил горящую сигарету на землю, как раз туда, где был разлит бензин.

Павел повернулся к дому спиной, чтобы идти к машине, но хлопок вспыхнувшего бензина остановил его. Он оглянулся и увидел, как потянулась к избе дымчатая змейка.

– Ой! – манерно хлопнул в ладоши Семен, когда язык пламени лизнул сухие бревна, через открытое окно влез в дом, превращаясь там в красно-желтые клубы пламени.

Павел дернулся, шагнул в сторону дома, но вырвавшийся из окна огненный джин пыхнул жаром в его лицо. Да и Семен крепко схватил его за руку.

Степок не жалел бензина, почти весь бак «Мазды» опустошил вдобавок к той канистре, которую принес из джипа. Поэтому пожар очень быстро обрел ураганную силу. Возле дома уже невозможно было стоять. И еще казалось, что сама изба вот-вот взлетит на воздух...

– Ты уже там никого не спасешь, – мотнул головой Семен. – Пошли!

Он потянул Павла к машине, и тот покорно пошел за ним.

В джипе тихонько работал двигатель и шелестел кондиционер.

– Поехали! – захлопнув дверь, велел водителю Семен.

Павел сидел рядом и потрясенно смотрел на пылающий дом. Машина отъезжала, а он смотрел, выкручивая шею.

– Кто там был? – спросил он, глянув на Семена.

– Лера.

– Еще кто?

– Ее друзья. Такие же уроды... Из-за них умер мой брат. А ты воздал им по заслугам. Все-таки есть на этом свете справедливость.

– Ты нарочно разлил бензин?

– Нет.

– Врешь!

Казалось, Павел вот-вот набросится на него с кулаками. Сила в нем есть, можно и под пресс попасть. Но Семен смотрел на него невозмутимо, вкладывая во взгляд сдерживающую силу. И Никифоров начал успокаиваться.

– Нет, не вру.

– Они были живые?

– Не совсем.

– Что, значит, не совсем?

– Побили их крепко. До полусмерти. А ты их сжег.

Машины ехали по деревенской улице, люди с подозрением смотрели на них. Некоторые уже обращали свои взгляды к черному столбу дыма, поднимающемуся в небо. В деревне начинался переполох. Но Семена это не волновало. Вряд ли в этой деревне найдется человек, который захочет подтвердить, что видел два джипа, отъезжающих от горящего дома... Может, кто-то из деревенских видел, как избу обливали бензином, как Павел бросал сигарету. Если так, то у следствия будут показания, но страх заставит свидетелей отказаться от них. Страх, который создаст Семен. Возможно, придется пристрелить кого-нибудь из местных жителей. Но ведь это во славу Семьи...