Покойся с миром - Желязны Роджер

Боги были настолько милостивы, что послали мне видение: о том, чем могла бы оказаться супружеская жизнь с Марией, на основании проведенных с ней нескольких дней. Я, вздрогнув, отшатнулся от геенны огненной. Пламя опалило мои волосы и брови и поджарило каучуковые подошвы туфель.

Я подождал, когда она замолчит, и спросил:

— Это все?

Она запрокинула голову и издала звериный рык. Я отбросил газету и схватил ее за запястья, когда она прыгнула на меня. Мне удалось увернуться от ударов ногами. К счастью, на ней не было туфель.

Я бросил ее на постель и склонился над ней.

— Выслушай три моих аргумента, — сказал я, не обращая внимания на ее вопли. — Всего три, потом можешь орать, сколько хочешь. Во-первых, я рассказал Уолту о том, что с нами случилось, потому что почувствовал необходимость в этом. Расскажу о том же кому угодно, если почувствую такую же необходимость. Можешь последовать моему примеру. Это не имеет никакого значения, но я почувствую себя значительно лучше. Честно говоря, мы в результате кое-что узнали. Во-вторых, — сказал я, и она уже тихо скулила, — тебе я не рассказал обо всем только потому, что не подозревал, что мы окажемся вместе в этом дерьме. А когда оказались, было уже поздно. Ситуация развивалась слишком быстро, и я не хотел втягивать тебя в это дело. Теперь ты все узнала, и какая разница? И наконец, — сказан я, когда она уже молчала, — тебе кажется, что я ничего не делаю в данный момент. Но в данный момент нужно только ждать и думать.

— Ждать чего? — воскликнула она. — Думать о чем?

— Ждать новостей об Эмиле. От этого зависит то, что я стану делать. Если не хочешь поступать так, как хочу я, могу купить тебе билет на следующий рейс в Рим. Кстати, мне кажется, это весьма неплохая идея.

— Нет! — воскликнула она. — Я останусь с тобой, пока мы не найдем убийцу Клода.

— Ты мне только мешаешь своим нытьем. Ты считаешь, что я обманул твои ожидания? Ты думала, что я необыкновенно умен и удачлив. Ну так вот, запасы удачи закончились, и сомнения по поводу моих умственных способностей вряд ли к чему-нибудь приведут. Если ты понимаешь это, можешь уйти. Или уйду я.

— Я не уйду.

— Хорошо, — сказал я, пожав плечами. — Мне уйти?

— Куда?

— Для начала — в вестибюль, чтобы снять номер на другом этаже. В котором никто не будет кричать.

Она стала рассматривать ковер на полу.

— Не уходи, — сказала она еле слышно. — Понимаешь, я всегда веду себя так, когда расстроена или подавлена, а сейчас мне очень плохо… Я должна что-то делать. Кому-то поплакаться. Меня расстраивает все, что с нами произошло и продолжает происходить. Не обращай внимания на мои истерики. И не оставляй меня. — Она взяла меня за руку. — Я кричу только на людей, которые мне небезразличны, — и приложила мою ладонь к своей щеке.

Я почувствовал холодный пот на лбу. Геенна огненная несколько отдалилась.

Я погладил ее по волосам.

— Я все понимаю, — сказал я и сел рядом с ней.

Обнял за плечи и поцеловал в шею.

Потом поцеловал в губы, в шею, снял комбинацию и поцеловал груди.

Она откинулась на кровати, и я почувствовал, что ее тело расслабилось.

— Я все понимаю, — повторил я.

Черная комбинация упала на пол.

Музей, как мне показалось, был великолепным. Мы бродили по залам почти как в трансе, наслаждаясь переменчивостью цвета и формы, мерцания и света. Этим утром все художники казались нам гениальными, и птички, щебетавшие в мозгу, слагали невидимые песни в идеально прозрачном воздухе.

День оказался удачным для нас обоих. Уолтер с его желанием нам всяческого добра и взятой напрокат машиной следовал за нами как тень и был полезен и незаметен, как услужливый джинн или как воздух и электричество. На какое-то время я почувствовал себя лишенным бремени обязанностей и забот. И все же меня грызло неясное предчувствие, что эта идиллия недолговечна — и вот почему: всякий раз, когда я чувствовал себя столь превосходно, все заканчивалось катастрофой. Впрочем, я решил не обращать на это внимания.

На сей раз обошлось без совокупления, яростного и отчаянного, как соитие взбесившихся бабуинов, напротив, наши отношения были так трогательно нежны.

Такое в моей жизни случается все реже, должно быть, сказывается возраст, и каждый раз я благодарю за это судьбу. Мы просто гуляли и смотрели на то, на что нам хотелось смотреть. Очень часто касались друг друга и еще чаще смеялись.