Бумер-2: Большая зона - Троицкий Андрей

Он увидел рядом с собой начищенный до блеска ботинок и тут же получил им по носу. Жора вскрикнул от боли – кто-то от души навернул его по ребрам. Ерохин поставил каблук тяжелого ботинка на растопыренные пальцы, надавил до костяного хруста. Когда Жора закричал, ударил его коленом в лицо. Бубен решил, что его забьют до смерти, молча и остервенело. Или превратят в никчемного инвалида, который без посторонней помощи не сможет завязать шнурки на ботинках.

Он не был трусом и умел терпеть боль, но сама мысль о том, что менты раздавят ему суставы пальцев, казалась ему невыносимой. Это было страшнее боли. Ведь он мог навсегда лишиться самого своего уникального дара щипача, а с ним, и красивой жизни, к которой успел привыкнуть.

Еще раза три-четыре ему въехали по морде и в грудь, на том экзекуция закончилась. Менты с чувством хорошо проделанной работы вышли в коридор. Лязгнула задвижка и наступила гулкая, давящая на мозг тишина.

В следующие полчаса Жора сумел привести себя в божеский вид, остановил кровь, сочившуюся из носа, стер платком грязные полосы с физиономии, поправил вырванный рукав пиджака и переместился с бетонного пола на табурет.

В эту минуту дверь распахнулась и порог комнатенки переступил мужик в цивильном костюме. Даже не взглянув на Жору, он сел за стол и, раскрыв портфель, принялся раскладывать на столе какие-то казенные бумаги. Жора сжался на табурете, узнав в этом самодовольном типе мента, который накануне вытряхнул его из троллейбуса и отобрал мобильник за четыре сотни баксов. Сейчас этот хмырь назовет себя по имени, предложит познакомиться, протянет руку... И жестокое избиение пойдет по второму кругу.

Но Юрий Девяткин, позабыв про документы, стал молча раскачиваться на стуле, будто только за этим сюда и пришел. Утомившись этим занятием, заговорил:

– Слушай, Бубен, дела твои кислые, как тюремная баланда.

– Не ожидал я от вас такой подлянки, гражданин начальник, – с укором сказал Бубен. – Вчера вроде по-человечески расстались.

– Ты бы поменьше вякал, морда целей будет, – посоветовал Девяткин. – На кармане у тебя пакет с героином. А это уже реальный срок без всяких там скидок. Но мы, люди, отличаемся от животных тем, что умеем договариваться друг с другом. Мне нужно знать, когда и при каких обстоятельствах ты встречался с Огородниковым, он же Кот, он же Костян.

– Я Кота лет пять не видел, – усмехнулся Бубен, удивляясь наивности ментов: надо, же, целый спектакль разыграли в надежде, что он ссучится. Постарались, нечего сказать, но не на того напали. – Он, по моим данным, чалится в одном далеком санатории.

– Ты, кажется, не понял. На этот раз мне нужна правда, а не сопли в сиропе. Кот всего неделя, как на свободе, а уже отправил на тот свет как минимум трех человек. Мне он нужен. Живым или мертвым, без разницы. Поэтому хочешь ты того или нет, говорить придется. Ну, твой ход?

– Да какого черта! – возмутился Бубен. – Меня хватают на улице, подкидывают героин, приводят каких-то алканавтов под видом понятых и составляют протокол. Потом суют в эту помойку и бьют, как последнюю лярву. Только посмотрите, что со мной сделали. Ну? С этой мордой надо срочно к хирургу гнать. А потом к прокурору с жалобой.

Девяткин переложил с середины на край стола покрытый каракулями листок:

– Вот показания свидетелей. Люди видели, как ты со вчерашней ночи гулял в ресторане "Вереск". Много танцевал. Менял партнерш. Заказывал музыку. И неудачно падал. Потому что датый был. Короче, сам себе нанес повреждения. И еще попортил имущество. Тарелку разбил. И графин. Ценой...

Наклонив голову, Юрий прищурился, что-то разглядывая в бумажках:

– Цена указана неразборчиво.

– Да я никогда в этом сраном "Вереске" не сидел. Даже не знаю, где такой кабак находится. На мне ничего нет, я даже улицу перехожу в положенном месте, у светофора. А если что есть, сначала докажите. И друзей я не сдаю. Потому что не ссучился, как некоторые...

– Тупой ты все-таки, как задница, – покачал головой Девяткин. – Расстраиваешь меня. А мне врач прописал только положительные эмоции. Но я еще раз готов выслушать твой ответ. Правильный. Ну?

– Можете меня тут затоптать, на куски порезать, но хрен чего дождетесь. Не видел я никакого Кота. И точка. И абзац. Даже два.

– Только не надо этой дешевой патетики. Зря стараешься. Звания народного артиста все равно не получишь. Я просчитал все варианты. Вы с Котом давние кенты. И ты знаешь, где он сейчас скрывается. Поэтому я готов внимательно выслушать твой содержательный рассказ.