Поцелуй дочери канонира - Ренделл Рут

— Николас Вирсон, — сказал Вексфорд.

— Верно. Давина называла имя Николас.

— Он был на похоронах.

— Разве? Я была слишком расстроена и не заметила. Так это все, о чем вы хотели со мной поговорить?

— О, я еще не подошел к тому, зачем я вам, собственно, позвонил, миссис Максэмфайр. Я хотел просить вас оказать мне одну услугу. — Оказать услугу? А может, сподвигнуть его на жертву? — По ряду причин, о которых я сейчас не хочу распространяться, Дейзи нужно уехать из дому. Не могли бы вы пригласить ее погостить у вас. Ну, всего на недельку… — Вексфорд чуть помедлил. — Или две. Как вы?

— Но она не приедет!

— Отчего же? Уверен, она вас любит. Думаю, ей хотелось бы сейчас общества людей, с которыми она может поговорить про свою бабку. Эдинбург — прекрасный и интересный город. Какая сейчас у вас погода?

В трубке вновь раздался очаровательный смешок:

— Увы, у нас тут поливает. Но, разумеется, я приглашу Дейзи. Буду рада видеть ее у себя — и отчего мне самой не пришло в голову ее пригласить?..

Штаб на месте происшествия имеет как свои достоинства, так и недостатки, и последние, случается, перевешивают. Но среди несомненных достоинств — то, что своими глазами видишь, кто приезжает. В это утро между крыльцом и фонтаном Вексфорд заметил маленький «фиат», не принадлежащий никому в доме и никому из Вирсонов. Но машина была явно знакомая. Чья же?

В этот раз некому было распахнуть перед ним дверь и объявить в доме о его визите. Разумеется, ничего не мешало ему потянуть за кованую косицу звонка и войти, положив конец любому свиданию наедине, которое могло происходить в доме, но такое было инспектору не по душе. Он не имеет права вмешиваться в жизнь Дейзи, лишать ее личного пространства, ограничивать свободу и покушаться на ее право распоряжаться собой.

На каменном обводе бассейна, уставившись на зеркальную поверхность воды, сидела Куинни. Вот она заинтересовалась собственной лапой — подняв ее, кошка рассматривала устройство пухлых серых подушечек, будто соображая, насколько этот инструмент подходит для рыбной ловли. В итоге Куинни улеглась на краю бассейна, спрятав под себя передние лапы, и в этой позе сфинкса продолжила созерцание рыбы, кружащей в глубине.

Вексфорд вернулся к конюшне и, обойдя дом, вышел на задний дворик. У него возникло чувство, будто он влез сюда самовольно. Но ведь Дейзи знала об их присутствии, оно было необходимо: пока здесь инспектор и его люди, она может быть спокойна — ее всегда защитят. Инспектор стал разглядывать дворовый фасад усадьбы и заметил, что его не коснулась георгианская отделка. Здесь сохранились особенности постройки XVII века — каркас из деревянных балок в стенах, каменные средники в окнах. Видимо, Давина пристроила оранжерею к дому, еще когда на это не требовалось специального разрешения от комиссии по историческим зданиям. Вексфорд подумал об этом с неодобрением, хотя твердого мнения по таким вопросам у него быть не могло, поскольку он мало понимал в архитектуре.

Дейзи была в оранжерее. Вексфорд увидел, как она поднялась со стула. Девушка стояла к инспектору спиной, и он поспешил отойти, пока его не заметили. Увидеть компаньона Дейзи ему не удалось. Они столкнулись случайно через час. Выезжая с Дональдсоном, инспектор увидел, что водитель «фиата» садится за руль, и попросил Дональдсона остановиться.

— Мистер Себрайт!

Джейсон Себрайт одарил инспектора широкой улыбкой:

— Читали мою статью о похоронах? Редактор искромсал ее и сменил заголовок — стало «Прощай, величие». Вот что мне и не нравится в провинциальной журналистике — нужно со всеми быть милым. Никаких резкостей! Вы знаете, что в «Курьере» есть колонка светской хроники? В ней никогда ни строчки не пишут! Ну, вы поняли — того, что должно быть в светской хронике. Сплетен о том, кто шворит жену мэра и за счет каких махинаций оплачен отпуск начальника полиции в Тобаго… Что ж, такова проклятая участь деревенских газет.

— Не переживайте так, — сказал Вексфорд. — Вы-то вряд ли здесь надолго задержитесь. — Фраза инспектора прозвучала двусмысленно.

— Я записал потрясающее интервью с Дейзи. «Ночной пришелец в маске».

— Она рассказала вам?

— Все рассказала. Вот дела, а? — Он искоса посмотрел на инспектора, и его губы дернулись в легкой усмешке. — Совершенно очевидно, что это мог сделать кто угодно. Натянуть маску и пойти переполошить дамочек