Голливудская пантера - Вилье Жерар де

Когда они вышли из больницы, уже почти наступил день. Альберт Манн повел Малко в кафетерий около больничного приюта. Оба были небриты, и неоновый свет придавал их лицам жуткий зеленоватый оттенок.

Малко поднял глаза на огромную постройку, усеянную окнами. В нескольких метрах от них умирала Дафния. Он коснулся губами черного кофе без сахара и обжегся.

Небо уже заголубело. Смога не ожидалось. Впереди был прекрасный день.

Глава 14

По изгибам бульвара Сансет ехали четыре автомобиля с зажженными фарами. Во главе двигался старый черный кадиллак, переоборудованный под катафалк, затем «додж», за рулем которого сидел Альберт Манн, рядом с ним Малко, в самом конце ехали две машины ФБР. Дафнию похоронили в одной из ячеек Вествудского кладбища. Церемония не продлилась и десяти минут. Было что-то нереальное в этом погребении на скорую руку под лучезарным небом. Малко разрывался между грустью и яростью.

Время от времени их маленький конвой пересекали другие автомобили. Они почтительно зажигали на короткое мгновение фары. Это напомнило Малко другой день в Лос-Анджелесе, когда сотни тысяч калифорнийцев ехали с фарами, зажженными средь бела дня, в честь Роберта Кеннеди.

– Она была убита, – сказал он.

Альберт Манн кивнул.

– Вполне возможно, но у нас нет никаких доказательств. Не забывайте, что судебный исполнитель выдал разрешение на захоронение, в котором причиной смерти указано самоубийство...

Золотистые глаза Малко стали такими глубокими, что приобрели зеленую окраску. Это был плохой знак.

– Почему бы не потрясти хорошенько Джина Ширака или Джил Рикбелл?

– Потому что у нас демократия, – вздохнул Альберт Манн. – И потому что для нее предпочтительнее не вмешивать в эту историю местную полицию. Вы сами должны действовать. Вы.

– Но каким образом? – возразил Малко. – Мы в полном тумане. Я даже не уверен, что сам Джин Ширак виновен. Следовало бы их напугать.

Они достигли Беверли Хиллз и покатили немного быстрее. Водитель катафалка торопился обратно.

– У меня есть для вас новость, – сказал Альберт Манн. – Вот уже два дня, как у Джина Ширака новый садовник. Навахо, как и тот, которого нашли в Мексике...

– И что из того?

– А то, – сказал Альберт Манн, – что это начало конца. Если бы мы могли, мы бы сами туда отправили этого навахо. Чтобы он сыграл роль козочки в клетке с тигром. Мы имеем дело с загнанным в угол противником, которого поджимает время. Теперь я в этом уверен. Иначе они бы не совершали убийств. Теперь все ускорится, поскольку они так хотят этого навахо...

– Но, почему, бог ты мой?!

– Об этом я ничего не знаю. Но они собираются форсировать это дело. Джин Ширак, может быть, и играет какую-то роль, но за ним стоят настоящие профессионалы. Нам нужны именно они. Если мы кинем в тюрягу Ширака и Джил Рикбелл, это ни к чему не приведет. Делайте выводы сами: мы даже не знаем, почему и где был убит навахо Зуни; мы не можем связать попытку покушения на вас ни с кем из замешанных в эту историю лиц; официально Дафния Ла Салль совершила самоубийство. Мы связаны по рукам и ногам. Но никто не мешает лично вам спросить у мисс Джил Рикбелл, где находилась Дафния в тот вечер, когда умерла, и с кем...

Катафалк поехал прямо по Сансету, а Альберт Манн свернул в сторону Беверли Хиллз. Малко размышлял. Увы, американец был прав.

– Я поеду сейчас к Джил Рикбелл, – мрачно сказал он.

За поясом у Малко был кольт 38-го калибра, предложенный Альбертом Манном. Он больше ничем не хотел рисковать. Слишком много смертей в Лос-Анджелесе – Городе Ангелов.

Он решил застать Джил Рикбелл врасплох, даже если ему придется прождать ее целую ночь. Когда-нибудь должна же она вернуться домой. Неожиданность станет хорошим козырем.

Повсюду в окнах виллы горел свет. На подъездной аллее стояли белый кадиллак и красный «корвет». Малко припарковал сзади свой «мустанг» и нажал на кнопку звонка.

Ему открыла дверь сама «дорогуша» Джил. В ее глазах Малко не увидел никакого страха, только удивление. Затем вспыхнул лучик лукавства.

– Почему вы не позвонили? – шаловливо спросила она. – Вы хотели сделать мне сюрприз?

– Немножко еще и поэтому, – сказал Малко, входя в дверь.

Поведение «дорогуши» Джил шло вразрез с его гипотезами.

Девушка была одета в курьезные брючки из коричневой кожи, на лямочках, словно детский летний костюмчик, и блузку покроя мужской рубашки из красного шелка.