Охота за тенями - Макдермид Вэл

Выйдя из зала, заместитель комиссара покачал головой.

– Какого черта все это значит? Кто впустил сюда этого сумасшедшего? – едва не кричал он.

Дюваль сняла пиджак и тщательно осмотрела его, поджав губы. Пусть начальство само разбирается со своей пресс-службой. Она в это влезать не собирается.

– Наверное, заполучил где-то приглашение, – стал оправдываться начальник пресс-службы. – Иначе ему не удалось бы пройти.

Заместитель комиссара помахал рукой, словно отгоняя назойливую осу.

– Не важно. Кто он такой?

Сара Дюваль оторвала взгляд от разорванного пиджака и тяжело вздохнула.

– Судя по листовке, которую сейчас читают журналисты, его зовут Чарльз Редфорд и он неудачливый писатель, у которого жертвы украли сюжеты книг.

– Серьезно?

– Это я как раз собираюсь сейчас выяснить. Я приказала отвести его в предвариловку и собираюсь его арестовать по подозрению в убийстве.

– Надо ли? Скорее всего он обычный искатель славы.

Куда подевалось то время, когда заместитель комиссара руководствовался в работе интересами следствия, а не политикой?

– Таков порядок, сэр. Если он убийца, я не хочу допустить ни малейшего просчета на случай, если дело дойдет до суда. Пусть его арестуют, пусть он будет допрошен на законном основании, пусть у него будет адвокат, и пусть он все время остается в поле нашего зрения.

Как ни странно, полицейский из Дорсета поддержал ее.

– Думаю, это правильно, – проговорил он, и дорсетский выговор прибавил его голосу значительности. – Я бы сделал то же самое. Спасибо вам за то, что позволили мне присутствовать на пресс-конференции.

– Вряд ли нам разрешат, – с сомнением произнес заместитель комиссара. – Вопрос юрисдикции, знаете ли.

– У нас есть одна комната для допросов, которая просматривается снаружи, – заметила Дюваль. – Надеюсь, коллега не возражает понаблюдать за допросом? Думаю, сэр, это будет нам в помощь. Еще одна пара глаз и еще одна пара ушей никогда не помешают.

Ни одно мгновение Сара Дюваль не думала, будто провинциальный полицейский может заметить то, что не заметит она, однако она отлично понимала, что в процессе расследования ей будет нужна поддержка в Дорсете. От нее не убудет, если она чуть-чуть польстит старшему офицеру.

– Отлично, – кивнул полицейский из Дорсета и отвел ее в сторону. – Но ведь выходит, что этот подозреваемый – наш, – проговорил он вполголоса.

«Возможно, если он убил ее в Дорсете», – подумала Дюваль. Но признание он сделал тут, и она не отдаст его. Главное – признание. Она будет держать его у себя, чего бы это ни стоило.

– Я иду к нему.

Двое мужчин молча наблюдали, как она закинула порванный пиджак на плечо и твердым шагом зашагала по коридору.

– Помоги ей Бог, если это не тот человек, – сказал полицейский из Дорсета.

– Она знает свою работу и быстро справится с ним, – отозвался заместитель комиссара.

– Вы о чем?

– А вы не знаете, как бороться с ложными признаниями? Мы ловим этих людей на подробностях, которые неизвестны прессе. Если только человек, объявивший себя убийцей, не поработал с давними публикациями, в этом случае ему известны все ответы независимо от того, убивал он или не убивал.

Полицейский из Дорсета тяжело вздохнул.

– О, черт!

– А я не уверен, что детектив-суперинтендант выдала журналистам все подробности, – добавил заместитель комиссара, складывая губы в высокомерную усмешку.

Фиона с закрытыми глазами вызвала на экране e-mail. Меньше всего ей хотелось оказаться правой в создавшейся ситуации. Но, понимая, что не время жалеть себя, она перечитала послание Кита, нуждавшегося в ее поддержке. Надо было брать себя в руки, и Фиона нажала на клавишу «reply».

From: Фиона Кэмерон «fcameron@psych.ulon.ac.uk»

То: Кит Мартин «KMWriter@trashnet.com»

Subject: Re: Хуже не придумаешь

Милый мой Кит,

мне очень, очень жалко Джорджию. И я сочувствую тебе. Наверно, тебе больно, любимый, и мне бы хотелось что-нибудь сделать, чтобы тебе стало легче.

Боюсь, я не смогу работать в этом деле, даже если Сара Дюваль попросит меня об этом. Всем, у кого есть голова на плечах, уже ясно, что все три убийства связаны между собой, а ты знаешь, что я не играю в психологические игры типа: в девять лет он мочился в постели и мучил соседскую кошку. Что я могу им дать? Ничего, кроме здравого смысла.

Теперь, мой любимый, самое главное – твоя безопасность. Буду дома в обычное время. Или даже пораньше, если смогу вырваться.