Охота за тенями - Макдермид Вэл

Однако это еще не делало его убийцей. Даже если он был грабителем, соглядатаем, эксгибиционистом или насильником и остается им по сей день. А Хорсфорт убедил себя, что Блейк убийца, и соответствующим образом интерпретировал его поведение. Это ясно из его заметок по поводу свидания. Хотя беседа была совсем безобидной, это не помешало Хорсфорту найти в ней то, что он хотел найти.

Сделав этот вывод, Фиона расстроилась. Любой объективный анализ был скомпрометирован на ранней стадии, и выводы Хорсфорта легли в основу всей будущей работы.

Свидания происходили два-три раза в неделю. На четвертый раз Ричардс заговорила об убийстве Сьюзан Бланчард, естественно, в контексте ужасных вещей, которые случаются с женщинами в городе. Блейк немедленно отреагировал:

– Я был там в тот самый день. В Хэмпстед-Хит. Я проходил там, по-видимому, как раз тогда, когда ее насиловали и убивали.

Ричардс сделала вид, будто она в шоке.

– Боже мой! Это ужасно!

– В то время я ничего не знал. И, конечно же, не я поднял тревогу. Но не могу не думать о том, что, если бы я выбрал в тот день другой маршрут, если бы свернул в кусты вместо того, чтобы идти по тропинке, я бы наверняка наткнулся на убийцу, – проговорил он с хвастливой интонацией в голосе.

Это было важно. Но опять же, его слова можно интерпретировать совсем не так, как их интерпретировал Хорсфорт. Он решил, что Блейк – убийца, которого распирает от желания рассказать о своем преступлении, пусть даже таким образом. А Фиона подумала совсем другое. Она сделала запись в блокноте и стала читать дальше.

К концу третьей недели Блейк стал сворачивать беседы на секс. Пора, говорил он, от кино, кафе и прогулок перейти к следующей стадии в их отношениях. Ричардс отвечала ему уклончиво, как ей было приказано, ссылаясь на необходимость убедиться в их совместимости, прежде чем сделать решающий шаг и лечь с ним в постель. Это был заранее запланированный ход, чтобы вывести Блейка на разговор о сексуальных фантазиях, и Фионе пришлось признать, что это было неплохо придумано Хорсфортом, хотя сама она использовала бы окольный путь. Но она же не клиницист. Ей в таких случаях приходится полагаться на свой инстинкт, вероятно, не самого лучшего советчика.

Наступила очередь Ричардс направить разговор в определенное русло. И она не теряла времени даром. Дело не в том, что она совсем уж неопытна в сексе. Однако ее прежние партнеры ей быстро надоедали.

– Они такие предсказуемые, такие обыкновенные, – пожаловалась Ричардс. – Поэтому теперь я хочу знать наверняка, что у мужчины, которого я выберу, есть воображение и он поможет мне обрести блаженство, какого я еще не знала.

Блейк тотчас спросил, что она имеет в виду, но Ричардс, следуя наставлениям Хорсфорта, сделала шаг назад, заявив, что не склонна обсуждать такие вещи посреди Риджентс-парк. Она сказала, что на следующей неделе поедет в Манчестер, где будет повышать квалификацию, и оттуда напишет ему.

– Здесь я чувствую себя так, словно выставлена на всеобщее обозрение. Лучше я напишу. Если же вы будете шокированы и захотите меня бросить, я хотя бы не увижу вашего лица.

Блейка как будто очаровала ее неожиданная застенчивость.

– Держу пари, вы меня не шокируете. Обещаю, Эйлин, я исполню любое ваше желание. Все, что вы захотите. Напишите мне сегодня вечером, чтобы в понедельник утром письмо уже было у меня. Клянусь, вы будете мечтать о возвращении в Лондон, когда получите мой ответ.

Почему-то Фионе в это не верилось. Однако у нее не осталось времени проверить свои сомнения. Кит уже спрятал свой ноутбук, пора было пристегивать ремень, потому что самолет заходил на посадку. Майор Беррокал будет ждать их на аэродроме, и Фиона отдала предпочтение расследованию, в котором могла быть полезной, отставив в сторону мысли о загубленном расследовании.

Какими бы фантазиями ни обменялись Фрэнсис Блейк и Эйлин Ричардс, они могут подождать.

Глава 6

Майор Сальвадор Беррокал ждал Фиону не на аэровокзале. Он нетерпеливо стучал ногой по трапу, когда наконец дверь самолета открылась. Предупрежденная стюардесса тотчас оказалась рядом с Фионой и попросила ее пройти к передней двери, чтобы первой покинуть самолет. Кит последовал за ней и, очаровывая стюардессу самой лучезарной из своих улыбок, сказал:

– Мы путешествуем вместе.

Когда Фиона взглянула на испанского полицейского, он показался ей воплощением тщательно контролируемой энергии невероятной силы. Среднего роста, худой, белокожий, он был обладателем темно-синих глаз, ни одного мгновения не пребывавших в покое. Темно-серый костюм выглядел так, словно его только сегодня утром отутюжили, а черные туфли сверкали по-военному, зато черные волосы буйно вились и закрывали воротник рубашки. Майор Беррокал приветствовал Фиону вежливым, но коротким кивком головы.