На шаг сзади - Манкелль Хеннинг

Нюберг. О, черт, опять он забыл отдать долг Эдмундссону.

Квартира состояла из двух комнат и крошечной кухни. Они вошли в комнату, служившую одновременно и гостиной и кабинетом. В лучах солнца танцевали пылинки. Анн-Бритт подвела его к торцевой стене, где было развешано множество фотографий. Он нашел очки и подошел поближе. Лена Норман – он сразу узнал ее. На ней костюм девятнадцатого века, рядом стоит Мартин Буге. Снимок сделан в каком-то парке, на заднем плане – стена старинного замка красного кирпича. Следующий снимок, другой праздник. Здесь и Астрид Хильстрём с ними. Они в помещении, полуголые, – по-видимому, решил Валландер, они изображают бордель, но ни Норман, ни Хильстрём не особо убедительны в роли проституток. Валландер выпрямился.

– Они все время играют какие-то роли. И устраивают костюмированные праздники.

– Мне кажется, все гораздо серьезнее, – сказала Анн-Бритт и подошла к письменному столу, стоявшему под углом к окну. На столе были навалены папки и пластиковые файлы.

– Я все это просмотрела, – сказала она. – Не особенно тщательно – может быть, и упустила что-то. Но то, что я увидела, меня очень беспокоит.

Валландер поднял руку.

– Подожди минутку, – сказал он. – Я очень хочу пить. К тому же мне надо в туалет.

– У моего папы был диабет, – вдруг сказала она.

Валландер остолбенел:

– Что? Что ты хочешь сказать?

– Он все время жаловался на усталость, как и ты. Пил воду и без конца бегал в туалет.

Валландер чуть не поддался соблазну вылезти из своей раковины и рассказать все как есть – что она совершенно права, у него диабет. Но вместо этого он пробурчал что-то невразумительное и пошел в туалет, а потом на кухню – пить воду. В унитазе продолжала течь вода.

– Неисправный бачок, – сказала Анн-Бритт. – Но это не наша забота.

Она испытующе смотрела на него, словно ожидая, что он все-таки расскажет ей о своих болезнях.

– Тебя что-то беспокоит, – сказал Валландер. – Что?

– Сейчас скажу. Я, конечно, только перелистала эти папки. Но уверена, что если взяться за них по-настоящему, выплывет куда больше.

Валландер сел за стол, приготовившись слушать. Анн-Бритт осталась стоять.

– Они наряжаются, – сказала она. – Они устраивают вечеринки, путешествуют в давно прошедших эпохах и возвращаются назад. Иногда они даже совершают экскурсии в будущее, правда, редко – в будущее путешествовать труднее. Никто не знает, как будут люди одеваться через тысячу лет. Или даже через пятьдесят. Впрочем, все это мы про них уже знаем. Мы поговорили с их друзьями, с теми, кто не принимал участия в летнем празднике. Ты успел поговорить с Исой Эденгрен. Мы даже знаем, что костюмы они брали напрокат в Копенгагене. Но оказывается, это все куда серьезнее.

Она взяла со стола папку. На обложке ее были изображены какие-то геометрические фигуры.

– Похоже, они были членами какой-то секты, – сказала она. – С корнями в Америке. Вернее, в Америке, если можно так выразиться, их штаб-квартира. В Миннеаполисе. У меня такое чувство, что это что-то вроде масонской ложи. Или ку-клукс-клана. В общем, что-то в этом духе. В этой папке их устав – довольно-таки страшноватый. Напоминает те письма с угрозами, которые нам иногда приносят – если, скажем, кто-то вышел из «пирамиды». Те, кто нарушит тайну, будут жестоко наказаны. И наказание – смертный приговор. Во всех случаях. Они платят взносы в главную контору и получают за это брошюры с советами, как лучше организовать путешествия во времени, как хранить тайну, и так далее. Но во всем этом есть еще и духовная сторона. Если я поняла правильно, те, кто путешествует во времени, в смертный час могут выбрать время, в котором бы им хотелось возродиться. Читать все это, должна признаться, очень неприятно. Лена Норман была, по-видимому, предводителем этого движения в Швеции.

Валландер слушал, стараясь не пропустить ни слова.

И в самом деле, у Анн-Бритт были веские причины вызвать его в Лунд.

– А это, как ты говоришь, движение имеет какое-нибудь название?

– Они называют себя «Divine Movers». Как это перевести, точно не знаю – что-то вроде «божественные странники», «переселенцы»… что-то в этом роде. Как я поняла, у них там какие-то религиозные навороты – например, сохранение тайны приравнивается к служению мессы. Не заплатить взнос в Миннеаполис – значит нарушить заповедь, посягнуть на основы. В общем, темная история.

– Как все секты такого типа.