Тайные убийцы - Уилсон Роберт

Память — странный орган. Иногда кажется, что она работает случайным образом, однако порой ее могут подстегивать другие органы чувств. Фалькон понимал, что, если бы он не видел его только что по телевизору, он никогда бы не выделил его среди прочих лиц на ужине «Горизонта», среди цветов и зажженных свечей. Он остановил просмотр, вернулся к снимку. Да, это, несомненно, был Хесус Аларкон, его красавица жена сидела справа, через три места от него. Он посмотрел на подпись к фотографии, но там было сказано лишь, что за этим столом сидели банкиры «Горизонта» — представители «Банко омни». Ну да, все совпадает. Перед тем как переехать в Севилью, Аларкон работал в мадридском банке. Он распечатал страницу вместе со всеми фотографиями директоров и вышел из управления, узнав у Серрано фамилию охранника из Археологического музея.

Охранника вызвали к столу продажи билетов, и Фалькон показал ему фотографии, которые он быстро пролистал, качая головой. Потом он поводил пальцем по снимкам праздничного банкета. Его внимание не привлек никто.

Было чересчур жарко даже для того, чтобы наскоро закусить под лиловыми цветами джакаранд в парке, и Фалькон поехал обратно в центр. Слишком о многом надо было подумать. Ему позвонил Пабло из СНИ, и они договорились встретиться в баре на улице Леона Двенадцатого рядом с взорванным жилым домом.

Фалькон приехал первым. Это было низкопробное заведение. Персонал не удосужился даже убрать по щиколотку покрывавший пол слой окурков, пакетиков из-под сахара и салфеток, которые в спешке бросали те, кто забегал сюда с работы во время коротких перерывов. Он заказал гаспаччо, который оказался слегка пузырчатым, и кусок тунца, в котором было меньше приправ, чем в фарфоре тарелки, на которой он лежал; жареная картошка так и хлюпала маслом. Все шло просто отлично. Появился Пабло и заказал кофе.

— Первое, — сказал он, усаживаясь. — Якоб вышел на связь, и мы дали ему инструкции от вашего имени. Теперь он знает, что делать.

— И что же ему делать?

— Якоб посещает две мечети. Первая — в Рабате: Большая мечеть Аль-Фес, в нее ходят богатые и влиятельные люди. Никакого радикального исламистского уклона за ней не замечено. Но он посещает также мечеть в Сале, рядом со своей работой, это совсем другого рода место, и Якоб это знает. Ему надо просто шагнуть на другую сторону и дать себя вовлечь. Он знает этих людей…

— Откуда он их знает?

— Хавьер, — проговорил Пабло, посмотрев на него предупреждающе, — не спрашивайте. Вам это знать незачем.

— Насколько опасно это для него может быть? — спросил Фалькон. — Радикальный ислам далек от всепрощения, и, думаю, особенно они не склонны прощать, когда речь идет о предательстве.

— Пока он будет держаться своей роли, опасности не возникнет. Он общается с нами на расстоянии. Никаких личных встреч, из-за которых обычно и возникают шероховатости. Если ему понадобится кого-то увидеть, он может устроить себе деловую поездку в Мадрид.

— А если они его раскроют и начнут присылать нам электронные письма с дезинформацией?

— Существует условная фраза, которую он должен использовать в своей корреспонденции, адресованной нам. Если этой фразы не будет, мы поймем, что пишет не он, и немедленно примем меры.

— Насколько быстро он войдет к ним в доверие? — спросил Фалькон. — Вы всегда считали, что этот взрыв — ошибка или отвлекающий маневр. Если вы думаете, что он может помочь вам вычислить уже спланированные теракты, вряд ли стоит ожидать, что от него скоро начнет поступать информация.

— Они сразу поймут его значимость…

— Его уже пыталась вербовать ГИКМ? — спросил Фалькон, которому только сейчас это пришло в голову.

— Его профессия определяет его уникальное положение, — сказал Пабло, умышленно проигнорировав вопрос. — Он может свободно путешествовать, и его хорошо знают многочисленные партнеры по бизнесу, они уважают его и доверяют ему. Он не вызовет никаких подозрений ни у марокканских властей, которые разыскивают экстремистов, ни у европейских властей, которые ищут террористов или тех, кто планирует теракты. Он — идеальный человек для того, чтобы его использовала террористическая организация.

— Но они наверняка сначала захотят его испытать? — спросил Фалькон. — Не знаю, как это делается, но, вероятно, ему сообщат какую-то ценную информацию и посмотрят, что он станет с ней делать. Например, будут следить, не всплывет ли она где-нибудь. Как, собственно, СНИ поступило с КХИ в Севилье.