Надежда умирает последней - Герритсен Тесс

Дерзким движением он наполнил стакан доверху.

– Как же, встретились сердца, щас! Я сегодня был у нее дома. Там по-прежнему живет ее брат, и из его рассказа я понял, что моя голубка умотала с другим голубком, сержантом. Он, видите ли, из Мемфиса.

Гай сочувственно покачал головой:

– И все-таки женщина имеет право на перемену чувств.

– Это через день-то после того, как я уехал??

На это возразить было нечего. И тем не менее Гай не осуждал ее. Он-то знал, что жизнь в Сайгоне – это страх и неопределенность. Никто не мог ручаться, что вот-вот не прольется кровь, все ждали только худшего. Гай уже видел на свежих снимках, в каком упадке находился город, ему была знакома паника на лицах местных жителей, в суматохе набивающихся в последние вертолеты. Нет, он не винил женщину за то, что она всеми правдами и неправдами пыталась выбраться отсюда.

– Можно написать и об этом, – заметил Гай, – рассказ приобретет другую окраску. Типа, история женщины, вырвавшейся из беспредела. И чего ей это стоило.

– У меня уже не лежит душа к этому, – Гамильтон с грустью поглядел вокруг, – да и вообще к этому городу. Как хорошо здесь было раньше! Запахи, звуки. Даже треск минометов. Но теперь Сайгон стал другим. Уже нет этого духа. Самое забавное, что отель этот совершенно не изменился. Точно так же, как сейчас, я стоял у этой вот стойки и слышал, как шептались ваши генералы: «Какого хрена мы тут делаем?» Мне кажется, они этого так толком и не узнали.

Он засмеялся и сделал еще глоток скотча.

– Мемфис… зачем ей этот Мемфис?

Он стал бормотать себе под нос – этакий монолог личного содержания на тему того, что все беды в мире от женщин. И с этим Гай был почти согласен. Стоило лишь взглянуть на несчастную его жизнь, не избалованную любовью, и его сразу охватывало непреодолимое желание напиться в стельку.

Женщины. Все они одинаковы. И в то же время, каким-то непонятным образом, все разные. Он подумал про Вилли Мэйтленд. С виду непробиваемая, но он-то видел, что это была игра – под маской несгибаемости угадывалась беззащитность. Мать честная, да она была просто ребенком, пытающимся соответствовать героическому образу отца, и делала вид, что запросто обходится без мужчин, хотя на самом деле нуждалась в них. Она была горда, и это, конечно, вызывало уважение. Она оказалась достаточно умна, чтобы оттолкнуть его предложение. Ведь он сам не был уверен, что сможет выполнить это задание в одиночку. Ну и пусть его сожрут эти, из «Эриал груп». Сколько лет можно держать скелеты в шкафу? Может, настала пора вытащить их на свет? «Надо заниматься своим делом, – думал Гай, – лететь в Ханой, забрать оттуда останки солдат и привезти их на родину». И вычеркнуть из памяти Вилли Мэйтленд. И все же…

Он заказал еще одно пиво, и, пока пил его, в голове бурлили мысли. Он думал о том, как можно было помочь Вилли и насколько вообще она нуждалась в помощи. Стал бы он ей помогать, если бы сам хотел этого, а не потому, что был вынужден? «По зову сердца?» Это что-то новенькое.

Нет, он никогда не был бойскаутом. Все эти добродетельность и прилежание, облаченные в красивую форму, претили ему, казались почти чушью. И вот, пожалуйста, бойскаут Барнард. Всег-да готов! И ничего не просит взамен. Ну, разве что совсем немного. Не мог он остановить полет воображения и представлял, как приглашает ее к себе в номер, как раздевает ее, как она трепещет под ним. Он с трудом сглотнул, и рука сама потянулась за бутылкой.

– Верно говорю, – слышалось бормотание Гамильтона, – все беды от них.

– А? – Гай повернулся к нему. – От кого беды?

– Да от женщин же! Горя от них больше, чем пользы.

– Это ты в самую точку, старик, – Гай вздохнул и поднес к губам бутылку, – в самую точку.

«Мужчины. От них горя больше, чем пользы», – проносилось в голове у Вилли, пока она с яростью заводила будильник.

Продажный тип. Где был ее внутренний голос, когда он так бескорыстно предложил ей помощь?! Хороша помощь. Смеху подобно! Она вспомнила письма, которые присылали им с мамой разные благотворительные организации, навязывая за несколько тысяч долларов такую же вот никчемную услугу. Был такой «Фонд розыска ЦРУ», а при нем комитет «За живых», и под его началом – «Операция «Каштан» с отвратительным слоганом: «Вызволим их из пекла!» Сколько пострадавших семей рассталось с душевными силами и денежными сбережениями в пользу этих призраков.

Она разделась до майки-безрукавки и бухнулась на кровать. Выспаться хорошенько ей явно не светило. Матрас был весь в буграх, а подушка – словно из цемента. Это бы ничего, но как можно было расслабиться под звуки «музыки» из дискотеки, от которых дрожали стены? В восемь часов вечера первые удары электронных барабанов объявили начало танцевальной ночи в отеле «Рекс».