На шаг сзади - Манкелль Хеннинг

Он шел дальше – прекрасно зная, что эти вопросы будут к нему возвращаться вновь и вновь.

Переступив порог квартиры Сведберга, он словно вернулся в некий беспросветный кошмар. Все исчезло – летний бриз, щебет птиц. Здесь царил мрак смерти, особенно заметный по контрасту со светом мощных ламп. Лиза Хольгерссон уехала в полицию. Валландер позвал Анн-Бритт и Мартинссона в кухню. Хотел еще раз спросить, когда она в последний раз видела Сведберга, но удержался. Они сели за стол. Лица у них были серо-землистые. Интересно, как он сам выглядит.

– И что? – спросил он.

– Что это может быть, если не взлом?

– Очень многое, – сказал он. – Месть. Какой-нибудь псих. Два психа. Три психа. Мы не знаем. А пока мы не знаем, надо исходить не из того, что мы знаем, а из того, что видим.

– И еще одно обстоятельство, – медленно проговорил Мартинссон.

Валландер кивнул. Он знал, что тот скажет.

– Сведберг был полицейским. Здесь могут быть особые мотивы, – закончил Мартинссон.

– Что-нибудь обнаружили? Какие-то следы? – спросил Валландер. – Что у Нюберга? Что говорит врач?

Они стали листать свои записи. Анн-Бритт управилась первой.

– Стреляли из обоих стволов. И врач, и Нюберг считают, не знаю уж почему, что выстрелы последовали один за другим, почти сразу. Прямо в голову.

У нее задрожал голос. Она сделала глубокий вдох и продолжила:

– Сидел ли Сведберг на стуле, когда в него выстрелили, определить нельзя. Так же, как и точное расстояние. Если принять во внимание размеры комнаты и расположение мебели, самое большее – с четырех метров. Или ближе.

Мартинссон резко встал и, пробормотав что-то невнятное, скрылся в туалете.

– Мне надо было кончать с этой работой два года назад, – тихо сказал он, вернувшись. – Решил тогда, и надо было поступать, как решил.

– Может быть. Но сейчас ты нужен здесь, – резко сказал Валландер. В душе он прекрасно понимал Мартинссона.

– Сведберг одет, – продолжила Анн-Бритт. – Значит, его не подняли с постели. Но точное время смерти пока установить не удается.

Валландер посмотрел на Мартинссона.

– Двадцать раз спрашивал – и с той стороны, и с этой. Никто из соседей ничего не слышал.

– Может быть, из-за шума транспорта на улице? – предположил Валландер.

– Никакой транспорт не заглушит дуплет из дробовика.

– Другими словами, мы не знаем, когда это случилось. Знаем только, что Сведберг был одет. Значит, последние ночные часы можно исключить. Мне всегда казалось, что Сведберг ложится рано.

Мартинссон подтвердил – да, рано. У Анн-Бритт мнения на этот счет не было.

– Как попал в квартиру преступник? Через дверь?

– Следов взлома нет.

– С другой стороны, вскрыть этот замок ничего не стоит, – заметил Валландер.

– И почему он оставил оружие? Испугался и убежал? Или что?

Ответа на этот вопрос тоже не было. Валландер поглядел на усталых и подавленных сотрудников.

– Я выскажу свое мнение. Чего оно стоит, узнаем со временем. Как только мы вломились в квартиру и увидели всю эту жуть, у меня появилось странное чувство: что-то здесь не склеивается, что-то не так. Что именно – пока не могу сообразить. Убийство – значит, кто-то вломился в квартиру. А если не взлом, тогда что? Месть? Или, скажем, взлом, но не для того, чтобы украсть, а чтобы что-то узнать?

Он встал, нашел стакан и выпил воды.

– Я говорил с Ильвой Бринк в родильном отделении. У Сведберга почти нет родственников – она и еще один двоюродный брат. И все. У нее со Сведбергом был постоянный контакт. Она сказала одну вещь, которая меня беспокоит. В воскресенье она говорила со Сведбергом, и он пожаловался ей, что выработался. Почему? Он ведь только что вернулся из отпуска.

Анн– Бритт и Мартинссон ждали продолжения.

– Не знаю, что все это значит. А узнать надо.

– Кто-нибудь знает, чем в последнее время занимался Сведберг? – спросила Анн-Бритт.

– Пропавшими юнцами, – сказал Мартинссон.

– Вряд ли только этим, – возразил Валландер. – Дела о пропаже молодых людей официально не заведено. Мы просто держим его на контроле. К тому же он ушел в отпуск еще до того, как родители забили тревогу.

Добавить к этому было нечего.

– Пусть кто-нибудь узнает, чем он занимался.

– Ты думаешь, он что-то скрывал? – осторожно спросил Мартинссон.

– По-моему, все что-нибудь скрывают.

– Значит, нужно раскапывать тайны Сведберга?

– Нужно найти того, кто убил его. Вот и все.