Живая земля - Рубанов Андрей

– Понятно, – сказал Денис. – Тогда я пошел.

Глеб посмотрел ему в глаза.

– Хочешь знать, что там?

– Нет, – ответил Денис и стал разворачиваться, но Студеникин схватил его за плечо.

– Подожди. Поставь ящик. Сюда, на пол.

Денис повиновался.

– Открой. Только тихо.

Под первой крышкой обнаружилась вторая, прозрачная. Сквозь пластик – видимо, сверхпрочный – можно было разглядеть укрепленное зажимами нечто. Темное, округлое, лоснящееся, размером с голову младенца, поперек – глубокая борозда или царапина.

– Стекло не открывай, – шепотом произнес Студеникин. – Не прикасайся. Самое главное: никакого контакта с водой. Вообще с любыми жидкостями. Малейшая капля – конец всему. Понял?

– Понял, – сказал Денис. – Это то, что я думаю?

– Да.

– Семя стебля?!

Студеникин сверкнул глазами и улыбнулся:

– Да. Это семя стебля.

Часть 2

Глава 1

Сначала на участок приходят монтажники. Срезают перила, радиаторы отопления и водопроводные трубы. Правда, задолго до монтажников появляются мародеры и берут самое ценное: цветной металл, электрический кабель. Пятнадцать лет назад мародерство было в большой моде, десятки тысяч москвичей не занимались ничем, кроме поэтапного и вдумчивого растаскивания барахла из обезлюдевших башен. Некоторые выросли в профессионалов высокого уровня, промышлявших, например, только книгами или только мебелью ценных пород. Те времена давно прошли, нынешним монтажникам достаются трубы – но и трубы в большой цене. Сплав, из которого они сделаны, крепче оружейной стали.

Монтажников сменяют подрывники: закладывают тротил и ломают часть этажа, обычно – тысячу квадратных метров. Потом надо ждать, пока осядет пыль, и запустить грузчиков. Они выгребают мелкий мусор, набивают осколками прочные пластиковые мешки и относят вниз, к транспортеру. Транспортеры маломощные, их ставят между пятидесятым и десятым, для экономии энергии; с десятого этажа мешки просто сбрасывают вниз. Сбрасывать сразу с места работ – допустим, с восемьдесят второго уровня – запрещено, слишком много пыли.

На участке остаются крупные фрагменты стен и перекрытий. То, что нельзя унести на горбу. Наступает черед молотобойцев: орудуя ломами и кувалдами, они превращают большие обломки в маленькие. Иногда начальство велит выламывать из бетона куски арматуры: черный металл тоже нужен народному хозяйству; надо беречь ресурсы и сберегать сбереженное. За молотобойцами снова приходят грузчики. И так до тех пор, пока весь этаж – стены, перегородки и перекрытия – не будет сломан и не превращен в каменно-цементное крошево.

Если у Дениса есть настроение, он идет в молотобойцы. Если нет желания махать десятикилограммовой кувалдой – таскает мешки. Денис – ветеран слома и знает все тонкости.

Сегодня он без кувалды.

Начало – в семь утра. Рабочую одежду не дают, только маски и рукавицы. В семь ноль пять пришедших разбивают на бригады и ведут на участок.

Сегодня – семьдесят пятый уровень башни «Чкалов». Сильный ветер, но ему все рады. Ветер – первый помощник на сломе. Ветер относит пыль.

Денис надевает маску, руками хватает куски бетона, погружает в мешок. Руками всегда проще, чем лопатой. Лопата – женский инструмент. Лопата хороша на уборке снега, а камень лучше грузить руками.

Ветер мартовский, сырой. Он пахнет водой и небом, он прекрасен.

Женщин, кстати, сегодня мало. И вообще, публика неинтересная. Шутки плоские, никто не предлагает сыграть в футбол. Когда-то Денис был любитель сыграть в футбол на сломе и даже стоял в воротах, имея за спиной пропасть в двести пятьдесят метров. Когда участок закончен, он представляет собой ровную площадку, можно и бегать, и прыгать. Пропустил гол – покупаешь новый мяч. Самому лучше не падать: засмеют. К тому же это больно. По периметру ломаемой башни ставят специальные сети, для уловления летящих вниз камней, а также и неловких рабочих.

Если ветер силен – можно и мимо сетки просвистеть, и тогда от тебя останется бесформенная куча полужидкого мяса, перемешанного с кусками костей. Похоронят за счет управы.

Денис наполняет мешок едва на треть. Лучше поменьше нагрузить и почаще бегать к транспортеру. Когда таскаешь балабас, это правило тоже работает: большой груз неудобен, много массы – много риска. Меньше, чаще и быстрее – так опытные парни действуют и на сломе, среди правильных людей, и на доставке балабаса, где из десяти пацанов восемь – разложенцы.