Пособник - Бэнкс Иэн

— Добрый вечер, — говоришь ты.

— Да-да. Прошу.

Тебе слышится «порешу», но ты знаешь, что он хотел сказать. Когда ты достигаешь вершины лестницы, он отступает в сторону и протягивает руку, одновременно оглядывая тебя с ног до головы. Ты бы не возражал, будь свет — от маленькой люстры в прихожей — не такой яркий. Усы колются у тебя под носом. Вы обмениваетесь рукопожатиями. Пожатие мистера Оливера влажное и крепкое. Его взгляд падает на толстый портфель у тебя в руке.

— Проходите, — кивает он.

Атмосфера гостиной немного претенциозна; мистер Оливер любит ворсистые белые ковры, мебель, обтянутую черной кожей, металлические хромированные столы со стеклянными столешницами; почти всю стену занимает телевидеоаудиокомбайн.

— Присаживайтесь. Хотите выпить?

Половину звуков мистер Оливер глотает, но ты опять понимаешь, что он говорит.

Ты садишься на край кожаного диванчика — сгорбленная фигура, портфель на коленях; ты даешь понять, что нервничаешь. На тебе дешевый костюм, и ты все еще в перчатках.

— Гм-м, с удовольствием, — говоришь ты, стараясь казаться взволнованным и неуверенным в себе. Конечно, ты нервничаешь, но совсем не в такой степени.

Мистер Оливер подходит к хромированному бару дымчатого стекла.

— Что предпочитаете?

— Мм, у вас есть апельсиновый сок?

Мистер Оливер смотрит на тебя.

— Апельсиновый сок, — говорит он и наклоняется, чтобы заглянуть в маленький, встроенный в бар холодильник.

Себе он наливает водку с колой и садится на диван слева от тебя. Тебе кажется, что он как-то подозрительно поглядывает на тебя; может, твой маскарад не обманул его, думаешь ты и начинаешь беспокоиться. Ты нервно кашляешь.

— Итак, мистер Мерлин, — говорит он. — Что же у вас для меня есть?

— Понимаете, — говоришь ты, оглядываясь. Ты наблюдал за этим домом всю вторую половину дня и почти уверен, что здесь больше никого нет, но все же какие-то сомнения у тебя остались. — Как я уже вам сказал в магазине, гм, это нечто… нечто особенное. Нечто, насколько я понимаю, пользующееся спросом.

— О чем же таком особенном идет речь?

— Э-э-э, понимаете, это, как бы это сказать, имеет отношение к насилию. В довольно крайнем его проявлении. А еще это имеет отношение, э… к де-де-детям. Мне сказали, что вы… вы можете, вы можете… что вы заинтересованы в такого рода, ммм, вещах.

Мистер Оливер поджал губы.

— Нужно быть идиотом, чтобы приходить к людям с такими разговорами, а? Я хочу сказать, не будете же вы посвящать в такие дела совершенно незнакомых людей, ну, вы понимаете, что я имею в виду?

— Ай-ай, — огорченно говоришь ты. — Значит, вы не…

— Нет, я вам ничего не ответил. Я просто говорю, что надо быть осторожным, понимаете?

— Ага, — говоришь ты, кивая. — Да. Да, конечно. Конечно, надо быть… осторожным. Я понимаю. Я вас понимаю.

— Покажите, что вы принесли, а? Мы посмотрим, а потом решим, так?

— Да-да. Вы правы. Конечно. Ах да, то, что я принес, ммм, ну, это только часть целого, просто показать вам, но по этой части можно… можно получить достаточно полное представление…

— Видео, да?

— Да, правильно. На видео.

Ты отщелкиваешь замки портфеля и вынимаешь оттуда часовую видеокассету, ставишь портфель на пол рядом, поднимаешься и протягиваешь ему кассету.

— Так.

Он берет кассету и направляется к видеомагнитофону. Ты остаешься на месте.

Кассета не хочет вставляться, ты слышишь, как стонет механизм магнитофона. Мистер Оливер наклоняется, чтобы понять, в чем дело. Ты подходишь к нему сзади.

— Что-то не в порядке? — спрашиваешь ты.

— Да, кажется…

Кассета не вставляется, потому что ты намертво заклеил шарнирную створку, прикрывающую ленту. Мистер Оливер не успевает закончить свою фразу — ты наносишь ему сзади удар дубинкой по голове. Но когда ты замахнулся, он уже начал поворачивать голову, и удар получился скользящий.

Он падает на бок, пытается одной рукой ухватиться за что-нибудь, но только сдвигает проигрыватель компакт-дисков и усилитель.

— Что?.. — говорит он.

Ты с силой бьешь дубинкой ему по лицу, ломая нос, а когда он падает, ударяешь его ногой в пах. Он, лежа на боку, складьгеается пополам, хлюпает, глотает воздух.

Ты с опаской оглядываешься — не появится ли откуда-нибудь, размахивая бейсбольной битой, дюжий слуга, вторая твоя рука — в кармане — сжимает браунинг, но никто не появляется. Ты наклоняешься и бьешь мистера Оливера дубинкой по затылку. Он обмякает.