Уже мертва - Райх Кэти

Приученные реагировать на запах уже разложившегося или гниющего тела, собаки отыскивают трупы с поразительным успехом. Даже после удаления останков они с легкостью обнаруживают места, где эти останки лежали. Ищейки мертвецов.

Отлично справилась с заданием и наша овчарка, определив местонахождение трех других пакетов с костями. О выявлении каждого из них она объявляла, разражаясь лаем и с удивительным рвением крутясь вокруг своей оси.

«Интересно, все ли натасканные на поиск трупов собаки так любят свою работу?» — думала я, наблюдая за ней.

На раскапывание, обработку и вынос костей из леса ушло немало времени. Теперь предстояло обследовать их более тщательно.

Я посмотрела на овчарку. Она выглядела такой же вымотанной, какой ощущала себя и я, и следила за происходящим, не поднимая головы. Двигались лишь ее глаза: шоколадные круги, две параболические радиолокационные антенны.

Собака имела право на усталость, но и я ведь имела. Когда овчарка наконец подняла голову, из ее пасти как будто сам по себе выпал кончик длинного дрожащего языка. Я сосредоточилась на работе.

— Сколько?

Я не слышала, как он приблизился, но голос узнала сразу.

— Bonjour, мсье Клодель. Comment ça va?

— Сколько? — повторил Клодель.

— Один, — ответила я, не глядя на него.

— Нашли все части тела?

Я закончила писать и подняла голову. Клодель стоял, широко расставив ноги, держал под мышкой пиджак и распаковывал сэндвич из торгового автомата.

Как и Бертран, для сегодняшнего мероприятия он подобрал одежду из натуральных тканей — хлопковые брюки и рубашку и льняной пиджак, выдержанные в зеленых тонах. Зелень разбавляли лишь оранжевые вкрапления на галстуке.

— Вы можете объяснить мне, что мы имеем? — Он сделал нетерпеливый жест рукой, в которой держал хлеб с мясом.

— Да.

— Да?

Прошло не более тридцати секунд с момента появления здесь этого типа, а меня уже распирало от желания выхватить у него бутерброд и вдавить кусок мяса ему в нос. Или в любое другое отверстие. Даже в те мгновения, когда я ощущала себя расслабленной и отдохнувшей, Клодель пробуждал во мне отнюдь не лучшие эмоции. Сейчас же я была на пределе. Подобно собаке, утратившей остатки энергии и охоты играть в игры.

— Мы имеем отдельные части человеческого скелета, на котором практически не осталось мягких тканей. Тело было расчленено, уложено в пакеты для мусора и закопано в четырех разных местах в этом лесу. — Я указала подбородком в сторону монастыря. — Вчера вечером я нашла один из пакетов. Остальные три разыскала сегодня утром собака.

Он откусил кусок бутерброда и взглянул на лес.

— Каких-нибудь костей не хватает?

Я молча уставилась на Клоделя, размышляя, почему столь обычный вопрос вызвал во мне такую мощную вспышку раздражения, и пытаясь успокоиться. «Воспринимай его таким, какой он есть. Это Клодель. Рептилия. Он знает, что ты была права. Наверняка ему уже все рассказали. Пусть продолжает высокомерничать. Не мотай себе нервы».

— Чего-нибудь не хватает? — Не получив ответа, Клодель повторил вопрос.

— Да.

Я опустила лист с описанием обследования скелета и посмотрела детективу прямо в глаза. Он прищурился, жуя. Почему он не надел солнцезащитные очки?

— Отсутствует голова.

Он перестал жевать:

— Что?

— Голову мы не нашли.

— Где же она?

— Мсье Клодель, если бы это было мне известно, мы нашли бы ее.

Его челюсти сжались и тут же расслабились.

— Что-нибудь еще?

— Что «что-нибудь еще»?

— Отсутствует?

— Ничего существенного.

Его мозг принялся обрабатывать полученную информацию, а зубы опять впились в бутерброд. Начав пережевывать откушенный кусок, Клодель крепко сжал в руке целлофановую обертку, а спустя некоторое время засунул ее в карман и вытер уголки рта указательными пальцами.

— Насколько я понимаю, ничего другого вы мне не расскажете? — произнес он скорее с утвердительной, нежели с вопросительной интонацией.

— Если бы я не была занята… — начала я.

— Конечно.

Клодель развернулся и ушел.

Негромко выругавшись, я застегнула молнии на сумках с останками. Услышав странные жужжащие звуки, собака вскинула голову, уставилась на меня и внимательно проследила, как я укладываю планшет в рюкзак и пересекаю улицу, приближаясь к сотруднику морга. Я сообщила ему, что закончила обследование костей и что их можно увозить.

Мой взгляд упал на разговаривающих в стороне Райана, Бертрана, Клоделя и Шарбонно. Беседа полиции провинции Квебек с полицией города Монреаль. В голове завертелись подозрения. Что Клодель им говорит? Поливает меня грязью? Детективы, подобно обезьянам-ревунам, очень ревностно следят, чтобы на их территорию не вторгся посторонний. Им хочется, чтобы только они занимались происходящими в их районах происшествиями, чтобы только к их мнению все прислушивались. В Клоделе эта особенность была развита чрезмерно. Но ко мне он относился с исключительным презрением. Я не знала почему.

«Не терзайся, Бреннан, — велела я себе мысленно. — Ты доказала этому придурку, что была права. Что еще тебе нужно? В конце концов, его тоже можно понять, он чувствует себя побежденным. Забудь о нем и сосредоточься на работе».

Я приблизилась к детективам, и они резко прервали разговор. Внезапно воцарившееся молчание поубавило пыла, с которым я намеревалась вступить с ними в беседу, но я постаралась не подать виду, что смущена.

— Добрый день, док! — воскликнул Шарбонно.

Я кивнула и улыбнулась ему.

— Итак, каковы наши дальнейшие планы?

— Ваш босс уехал с час назад. Святой отец тоже. Осмотр территории подходит к концу, — ответил Райан.

— Удалось что-нибудь найти?

Он покачал головой.

— При помощи металлоискателя ничего не обнаружили?

— Ничего заслуживающего внимания. — Голос Райана звучал утомленно. — Мы собираемся уезжать. А вы?

— Я сказала ребятам из морга, что кости можно погружать в машину.

— Клодель говорит, вы не обнаружили головы?

— Верно. Черепа, челюсти и четырех шейных позвонков нет.

— Что это значит?

— Это значит, что, расчленив труп жертвы, убийца поместил ее голову в какое-то другое место.

— То есть где-то здесь, в этом же лесу, должен лежать еще один пакет?

— Не исключено. Но он мог избавиться от головы и другим способом.

— Например?

— Например, выбросить в реку, распилить на куски и смыть в унитазе, сжечь в печи. Откуда мне знать, черт возьми?

— Зачем ему столько возни? — спросил Бертран.

— Во-первых, тело без головы гораздо сложнее опознать.

— Думаете, он именно по этой причине так поступил?

— Возможно. Определить, кому принадлежало тело, легче всего по зубам. Хотя если бы убийца боялся, что труп опознают, то и руки уничтожил бы.

— Руки?

— Да, чаще всего от рук тоже избавляются.

Бертран непонимающе на меня уставился.

— Отпечатки пальцев можно снять даже с сильно разложившихся человеческих рук, если на них остается кожа. Однажды мне пришлось проделать это с мумией, которой было целых пять тысяч лет.

— Ну и как? Вам удалось найти убийцу? — поинтересовался Клодель презрительно-ледяным тоном.

— Я констатировала естественную смерть, — ответила я так же холодно.

— Но у нас-то есть только кости, — сказал Бертран.

— Убийца не мог знать, в какой именно момент труп обнаружат.

«Как и в случае с Ганьон», — добавила я про себя.

На мгновение я задумалась, представляя себе убийцу, привезшего пакеты с частями тела жертвы. Как все происходило? Каким образом этот ненормальный доставил сюда свой жуткий груз? На машине? Где он припарковал ее? На дороге? Или же смог каким-то образом прямо на ней въехать на территорию монастыря? Был ли у него план действий? Он разре́зал и оставил здесь тело второпях или все время чувствовал себя уверенно?

Неужели вчера ночью сюда приезжал именно этот чокнутый? Я ужаснулась, возвращаясь в реальность.

— Или…

Взгляды всех детективов были устремлены на меня.

— Или он до сих пор хранит ее у себя.

— До сих пор хранит ее у себя? — Клодель усмехнулся.

— Вот дьявольщина! — воскликнул Райан.

Я пожала плечами.

— Надо сказать, чтобы пса провели по лесу еще разок. Кстати, то место, где лежала верхняя часть туловища, он вообще не обнюхивал.

— Точно, — подтвердила я.

— Не возражаете, если мы при этом поприсутствуем? — спросил Шарбонно.

Клодель метнул в него укоризненный взгляд.

— Только если пообещаете хорошо себя вести, — ответила я. — Я пойду к дрессировщику. Встретимся у ворот.

Сделав пару шагов в сторону, я услышала, как Клодель прошипел: «Сука!»

«Это он о собаке», — заверила я себя.