Ты боишься темноты? - Шелдон Сидни

– Компьютер освободится через десять минут.

– Я хотела бы поговорить с управляющим.

– Это я.

– Вот как?

– Зачем вам понадобилось меня видеть?

– Мне нужно побеседовать с вами о Соне Вербрюгге.

Женщина покачала головой:

– Фрау Вербрюгге здесь нет.

– Знаю. Она мертва. Я пытаюсь выяснить, как она умерла.

Собеседница окинула Дайану внимательным взглядом и сказала:

– Несчастный случай. Когда полиция конфисковала ее компьютер, обнаружили… – Она прищурилась. – Подождите здесь. Я сейчас позову человека, который сумеет вам помочь. Скоро вернусь.

Она скрылась за дверью без надписи, и Дайане вдруг стало не по себе. Она сама не понимала, почему, откуда взялось это тревожное чувство. Она выбежала на улицу и села в машину. Здесь она ничего не узнает. Значит, придется поговорить с секретарем Франца Вербрюгге.

Дайана зашла в телефонную будку, нашла в справочнике номер КИГ и набрала номер.

– КИГ – Берлин.

– Не могла бы я поговорить с секретарем Франца Вербрюгге?

– Кто говорит?

– Сьюзен Стратфорд.

– Минуту, пожалуйста.

В кабинете Таннера блеснул голубой огонек. Таннер улыбнулся брату:

– Это звонит Стивенс. Посмотрим, можно ли ей помочь.

Он перевел телефон на громкую связь.

– Его секретаря сейчас нет, – сообщила телефонистка. – Хотите поговорить с его помощницей?

– Да, пожалуйста.

– Минуту.

Послышался женский голос:

– Я Хейди Фронк. Чем могу помочь?

Сердце Дайаны забилось сильнее.

– Это Сьюзен Стратфорд. Я репортер «Уолл-стрит джорнал». Мы работаем над статьей о трагедиях, постигших сразу нескольких служащих КИГ. Не могла бы я взять у вас интервью?

– Не знаю…

– Я лишь хотела получить кое-какие сведения общего характера.

Таннер настороженно прислушивался.

– Как насчет ленча? Вы сегодня свободны?

– Простите, нет.

– В таком случае ужин.

– Хорошо… – нерешительно согласилась Фронк. – Пожалуй, я могла бы.

– Где бы вы хотели встретиться?

– Я знаю хороший ресторан, «Рокендорф». Можно было бы поужинать там.

– Спасибо.

– Восемь тридцать?

– Восемь тридцать.

Дайана, улыбаясь, повесила трубку.

Таннер взглянул на Эндрю:

– Я решил сделать то, что должен был с самого начала. Немедленно звоню Грегу Холлидею и прошу уладить дело. Вот он меня еще не подводил. Самолюбие у него, правда, непомерное, да и жадность тоже. Дерет три шкуры, но и… – Он скептически улыбнулся. – Но и доставляет другие шкуры по первому требованию.

Подходя к дому Сэма Мидоуза, Келли замедлила шаг и остановилась. Ноги словно не хотели идти дальше. Выругав себя за нерешительность, она подошла к двери его квартиры. Теперь, когда ее скитания близились к концу, она наконец должна найти хотя бы какие-то ответы. Так почему же боится услышать их?

Прикусив губу, она нажала кнопку звонка. Дверь тут же распахнулась, на пороге стоял Сэм, и все страхи мгновенно улетучились. Остались радость и облегчение. Ведь это Сэм, человек, который был так близок ее мужу!

– Келли! – воскликнул он, заключив ее в медвежьи объятия.

– О, Сэм!

Сэм взял ее за руку:

– Заходи же!

Келли переступила порог и оказалась в очаровательной двухкомнатной квартире. Дом принадлежал когда-то знатному аристократу, и квартиры здесь были очень дорогие. Гостиная, просторная и уютная, была обставлена антикварной мебелью. В углу высилась причудливо изогнутая стойка бара. На стенах висели рисунки Мана Рэя и Адольфа Вёльфли.

– Не могу и передать, как мне тяжело, – пробормотал Сэм. – Я все время думаю о Марке.

Келли погладила его по руке:

– Я знаю. Знаю.

– До сих пор не верится.

– Я пытаюсь узнать, что случилось на самом деле. Поэтому пришла к тебе. Надеюсь, ты сумеешь мне помочь.

Не дожидаясь приглашения, она уселась на диван и вопросительно уставилась на Сэма. В душе она сгорала от нетерпения.

Лицо Сэма омрачилось.

– Никто не знает, что произошло. Марк работал над каким-то секретным проектом вместе с двумя-тремя коллегами. Больше мне ничего не известно. Утверждают, что он покончил с собой.

– Я в это не верю! – яростно выпалила Келли.

– Я тоже. – Его голос смягчился. – И знаешь почему? Из-за тебя.

Келли озадаченно вскинула брови:

– Не понимаю…

– Как мог Марк оставить такое прелестное создание, как ты? И как вообще может кто-то оставить такое прелестное создание, как ты? – усмехнулся Сэм, надвигаясь на нее. – Конечно, все это страшная трагедия, Келли, но жизнь не стоит на месте, не так ли? – Он крепко сжал ее руку и сел рядом. – Нам всем кто-то нужен, верно? Он ушел, но я здесь. Я рядом. Такая женщина, как ты, нуждается в мужчине.

– Такая женщина, как я…

– Марк рассказывал, какая ты страстная. Все говорил, как ты это любишь.

Келли от изумления потеряла дар речи. Марк никогда не сказал бы ничего подобного. Он в жизни не стал бы обсуждать с посторонними свою интимную жизнь.

Рука Сэма легла на ее плечо.

– Да, Марк часто хвастался, что тебе вечно этого не хватает. Все твердил, какая ты классная в постели.

У Келли сжалось сердце.

– Кстати, Келли, если это послужит тебе утешением, должен сказать, что Марк совсем не страдал.

Она взглянула в глаза человека, которого Марк считал лучшим другом, и все поняла.

– Сейчас будет готов ужин, – сообщил Сэм. – Почему бы нам не возбудить аппетит в постели?

У Келли закружилась голова. Казалось, силы окончательно оставили ее и она вот-вот потеряет сознание.

Каким-то чудом ей удалось собраться. Она взяла себя в руки и выдавила улыбку:

– Звучит неплохо.

Что же делать? Что делать?

Он слишком силен для нее. Ей с ним не справиться. Значит, нужна какая-то хитрость.

Сэм стал грубо ласкать ее.

– У тебя роскошная задница, дорогая. Она всегда меня заводила.

– Правда? – улыбнулась Келли. – Я ужасно проголодалась. Здесь вкусно пахнет.

– Наш ужин.

И, прежде чем он успел ее остановить, Келли поднялась и направилась в кухню. Проходя мимо обеденного стола, она с трудом сдержала крик. Стол был накрыт на одного.

Келли быстро обернулась и заметила, как Сэм запирает входную дверь и кладет ключ в ящик комода.

Келли вихрем промчалась по помещению в поисках хоть какого-то оружия. Она, разумеется, понятия не имела, в каком ящике хранятся ножи.

На разделочном столе лежала коробка спагетти, на плите стояла кастрюля с кипящей водой, а рядом – еще одна, с томатным соусом.

В кухню вошел Сэм и снова обнял Келли. Она притворилась, что ничего необычного не заметила.

– Смотрю, готовить ты умеешь. Соус выглядит просто замечательно.

Он жадно шарил руками по ее телу.

– А ты лучше любого соуса. Что тебе нравится в постели, беби?

– Все, – тихо призналась Келли. – Я часто выдумывала что-нибудь позатейливее, чтобы ублажить Марка. Он просто с ума сходил от этих штучек.

– Да ну? – обрадовался Сэм. – Может, покажешь?

– Я брала влажное теплое полотенце и… – Она взяла с раковины тряпку. – Сейчас сам увидишь. Снимай штаны.

– Будет сделано, – ухмыльнулся Сэм, расстегивая брюки.

– А теперь трусы.

Сэм с готовностью стянул трусы, обнажая набухшую плоть.

– Вот это да… – восхищенно прошептала Келли и, помахивая тряпкой, двинулась к нему.

Сэм блаженно зажмурился, и тогда, улучив момент, она схватила тряпкой кастрюлю с водой и выплеснула кипяток на гениталии незадачливого ухажера…

Пронзительные вопли доносились до Келли все то время, пока она искала ключ и отпирала дверь. Вырвавшись на улицу, она долго бежала, прежде чем остановить такси.

«Рокендорф» считался одним из лучших немецких ресторанов, а его обстановка в стиле ар-нуво давно стала символом процветания Берлина.

Не успела Дайана войти, как к ней поспешил метрдотель.

– Чем могу помочь?

– Я заказала столик на имя Стивенс. И подожду мою приятельницу, госпожу Фронк.

– Сюда, пожалуйста.

Ее посадили за угловой столик. Дайана осторожно осмотрелась. В зале было около сорока посетителей, большинство – бизнесмены. Напротив столика Дайаны в одиночестве обедал привлекательный, хорошо одетый мужчина.

Дайана перебирала в памяти подробности разговора с Хейди Фронк. Что именно она знает? И знает ли?

Официант вручил Дайане меню:

– Прошу вас.

– Спасибо.

Дайана просмотрела меню. Leberkds, Haxen, Labs-kaus…

Она понятия не имела, что это означает. Может, Хейди Фронк объяснит?

Дайана посмотрела на часы. Хейди опаздывала на двадцать минут.

К столу подошел официант:

– Хотите сделать заказ, фрейлейн?

– Нет. Подожду подругу. Спасибо.

Время шло… Дайана начала беспокоиться. Что же могло случиться?