Мы живём в замке - Джексон Ширли

Из двух наших чашек с ручками одна была снаружи зеленой, а внутри бледно-желтой. Констанция решила отдать ее мне.

— Не помню, чтоб из нее пили, — сказала она. Наверно, какая-нибудь двоюродная бабка этот сервиз в приданое. Там и тарелки были.

Себе Констанция оставила белую чашку с оранжевыми цветами, среди уцелевших тарелок одна попалась такой же расцветки.

— А вот этот сервиз я помню, — сказала Констанция. — С раннего детства. Тогда это была расхожая посуда — на каждый день. А для гостей ставили белые тарелки с золотым ободком. Потом мама купила новый сервиз, из белых с золотом тарелок стали есть каждый день, ну а эти — с цветочками — отправились на полку в кладовку, к другим разрозненным сервизам. В последние годы я пользовалась маминой ежедневной посудой, только для Хелен Кларк ставила праздничную. Ну а мы с тобой будем пить чай, как благородные дамы, — из чашек с ручками, — заключила она.

Наконец мы собрали с пола все мало-мальски пригодное, и Констанция, взяв щетку, смела в столовую мусор, точно пустую породу.

— С глаз долой, — сказала она, тщательно подмела прихожую, чтобы ходить к парадным дверям, минуя столовую, и мы наглухо закрыли столовую — навсегда. Я подумала о дрезденской фарфоровой фигурке: крошечная и отважная стоит она под маминым портретом в темной гостиной, скоро совсем запылится, а мы не придем и пыль не сотрем. Констанция вымела и рваные тряпки, которые прежде были занавесками в гостиной, но я успела выпросить от них шнур: потянешь — занавески открываются, потянешь — закрываются; Констанция отрезала мне кусок шнура с золотой кисточкой на конце; вещь хорошая — не похоронить ли ее в память о дяде Джулиане?

Потом Констанция дочиста вымыла пол на кухне, и дом наш засиял, как новенький: от парадного входа до задней двери все отдраено и выскоблено. На кухне не хватало стольких предметов — совсем голая, но Констанция расставила на полке наши чашки, тарелки и миски, нашла Ионе плошку для молока; в доме вновь — покой и порядок. Парадные двери на замке, задняя — на засове, мы сидели у стола и пили молоко из чашек с ручками, а Иона — из плошки; в этот миг раздался стук — стучали в парадные двери. Констанция спустилась в подпол, и я, проверив засов на задней двери, последовала за ней. Мы сидели в темноте на лестнице и прислушивались. Далеко-далеко у парадных дверей все стучали и стучали, потом кто-то окликнул:

— Констанция?! Мари Кларисса?!

— Хелен Кларк, — шепнула Констанция.

— Она что — на чай пришла?

— Чая больше не будет. Никогда.

Хелен Кларк, как мы и ожидали, обошла вокруг дома, непрерывно окликая нас. Постучала в заднюю дверь, и мы затаили дыхание, боясь пошевелиться: верхняя половина двери стеклянная и заглянуть внутрь совсем легко, но мы, слава Богу, на ступенях, ведущих в подпол, а открыть дверь ей не удастся.

— Констанция?! Мари Кларисса?! Вы здесь? — Она подергала ручку, точно хотела застать дверь врасплох: вдруг откроется, вдруг невзначай пропустит ее.

— Джим, — сказала она. — Я уверена, что они здесь. На плите что-то варится. Ты должен открыть эту дверь, — потребовала она. — Констанция, выйди, поговори со мной, я хочу на тебя посмотреть. Джим, — обратилась она к мужу, — они там, и они меня слышат, я уверена.

— Немудрено. Тебя, наверно, и в поселке слышат.

— Но вчера они наверняка неправильно поняли людей, и Констанция, конечно, очень расстроилась; я должна объяснить, что никто не хотел их обидеть. Констанция, пожалуйста, послушай меня. Я хочу, чтобы вы с Мари Клариссой на время переехали ко мне, а там уж решим, что с вами делать. Ничего страшного не случилось, все хорошо, скоро все забудется.

— Она дом не опрокинет?! — шепнула я, и Констанция безмолвно покачала головой.

— Джим, ты сможешь выбить дверь?

— Нет, конечно. Оставь их в покое, Хелен, они сами выйдут, когда захотят.

— Но Констанция все принимает слишком близко к сердцу. Я уверена, что она очень напугана.

— Оставь их в покое.

— Их нельзя оставлять одних, хуже и придумать ничего нельзя. Я хочу, чтобы они вышли и поехали со мной, я о них позабочусь.

— Не похоже, чтоб они хотели выйти, — сказал Джим Кларк.

— Констанция?! Констанция?! Я знаю, ты здесь. Выйди, открой дверь.

Я сидела и думала, что стекло на двери надо занавесить или закрыть картонкой: не дело, чтоб Хелен Кларк беспрестанно проверяла, что там у нас кипит на плите. А шторы на окнах надо сколоть булавкой, и когда Хелен Кларк примется снова колотить в двери, мы сможем посиживать за столом, а не прятаться в подпол.