Телохранитель для невесты - Герритсен Тесс

Ощущение было такое, будто ее тело сделалось жидким. Сэм расстегнул «молнию» на ее джинсах и стащил их с бедер. Шурша шелком, трусики соскользнули на пол сами. Теперь она лежала перед ним совершенно обнаженная, и только кожа ее отливала розовым в свете отблесков угасающего очага.

— Я столько мечтал о тебе, — прошептал он, и рука его скользнула к темному треугольнику внизу ее живота. — Прошлой ночью, когда ты была у меня дома, мне так хотелось тебя. Хотелось трогать тебя так, как я трогаю тебя сейчас. А потом я проснулся и сказал себе, что этого никогда не будет. Что это всего лишь плод моих фантазий. Что я просто внушил себе это желание. И вот теперь мы здесь с тобой… — Он нагнулся и поцеловал ее в губы. — Наверно, мы это все-таки зря.

— Неправда, не зря. Продолжай.

— Мне хочется того же, чего и тебе. Если не больше, — прошептал он в ответ. — Впрочем, как бы мы потом не пожалели об этом.

— Даже если и пожалеем, то это будет потом, а не сейчас. Сегодня есть только ты и я. Давай представим, что, кроме нас, в этом мире больше ничего и никого нет.

Он вновь поцеловал ее, и на этот раз его рука скользнула между ее ног. Его пальцы тотчас нащупали ее влагу и погрузились еще глубже в горячие, влажные лепестки. Нина простонала от удовольствия, не в силах больше сдерживать себя. Сэм скользнул внутрь еще одним пальцем и почувствовал, как она напряглась, а по ее телу пробежала дрожь. Она была готова принять его, но он не спешил, ему хотелось, чтобы мгновения с ней растянулись на целую вечность.

Он убрал руку, но лишь затем, чтобы снять с себя остатки одежды. Когда же он опустился перед ней на колени, она негромко ахнула от восхищения. Боже, как он прекрасен! Причем не только телом, но и душой. Она видела это в его глазах, излучавших тепло и участие. До этого момента красота его души была от нее скрыта за маской крутого копа. Теперь же он не мог ничего от нее утаить. Он был перед ней как на ладони.

Впрочем, и она тоже — перед ним.

Ей было слишком хорошо, чтобы думать о каких-то приличиях. Его пальцы, дразня, нашли ее снова, и она со стоном откинулась на спину, объятая желанием. Все ее тело жаждало как можно скорее соединиться с ним.

— Прошу тебя, Сэм, — прошептала она, — Я не…

Он не дал ей договорить и, продолжая ласкать и мучить ее рукой, впился ей в губы жадным поцелуем. Так продолжалось еще несколько минут, пока она, казалось, не была готова взорваться от желания.

Лишь когда она уже почти достигла вершины наслаждения, он убрал руку и, раздвинув ей бедра, вошел в нее.

Она обвила его ногами, и они вместе, в едином ритме устремились к вершине блаженства. А когда достигли ее, то Нине показалось, будто она находится в удивительно приятном свободном падении. Обняв друг друга, они продолжали парить, пока постепенно, нежно и мягко, не вернулись на грешную землю.

Нина тотчас уснула в его объятиях. Проснулась она гораздо позже, оттого что озябла. Огонь в камине потух. И хотя она была завернута в плед, ее била легкая дрожь.

Потому что она была одна.

Набросив на плечи плед, она прошла в кухню и посмотрела в окно. Лунного света оказалось достаточно, чтобы понять: машины Сэма на месте нет. Значит, он вернулся в город.

«Я уже скучаю по нему», — подумала Нина. Его отсутствие показалось ей сродни темной, глубокой пропасти, что пролегла через ее жизнь.

Она вернулась в спальню, забралась под одеяла и попыталась унять дрожь. Увы, бесполезно. Уехав от нее, Сэм забрал с собой все тепло. И всю радость.

При мысли, что его отсутствие угнетает ее, Нине сделалось не по себе. В ее планы не входило влюбиться в этого красавца. Это было бы слишком. Сегодня они просто доставили друг другу удовольствие, потому что того требовали их тела. Что ж, как любовник он превосходен.

Но как любимый мужчина — нет, он явно не для нее.

Неудивительно, что он тайком улизнул. Он, как и она, тоже знал, что это ошибка. И в эти минуты, возможно, сожалеет обо всем.

Нина плотнее завернулась в одеяло и попыталась уснуть. Однако похоже, что она скорее дождется рассвета, чем уснет. Впрочем, какая разница, лишь бы ей стало хотя бы капельку легче после его отъезда.

Но холодная ночь, казалось, тянулась бесконечно.

Нет, он совершил ошибку. Глупую, непростительную ошибку.

Всю дорогу назад в Портленд, пока он вел машину по темному, пустынному шоссе, Сэм спрашивал себя, как он допустил такое.