Телохранитель для невесты - Герритсен Тесс

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, жив ли он?

— Мы думали, что он умер.

— А теперь не уверены?

— Нет, теперь не уверены.

Наварро поднялся с дивана. В домике становилось зябко, и Сэм, сев на корточки перед камином, попробовал развести огонь.

— В течение двенадцати лет, — заговорил он, — Винсент Спектер служил в армии взрывником. Затем его с позором выгнали со службы за какую-то мелкую кражу. Новую карьеру он построил очень быстро. Стал тем, кого мы называем спецом. Большие взрывы. Большие деньги. Был готов наняться в услужение к любому, кто хорошо платил ему за его «искусство». Работал на террористов у нас и за границей. На боссов преступного мира по всей стране.

На протяжении многих лет деньги ему в карман текли рекой. Но затем удача изменила Спектеру. Его узнали на видеозаписи камеры наблюдения в одном из банков. Арестовали, осудили, но за решеткой он провел всего год. Затем сумел бежать.

Сэм чиркнул спичкой и поднес ее к сухим щепкам растопки. Те с треском вспыхнули и разгорелись ярким пламенем. Сэм положил поверх них полено и вновь обернулся к Нине.

— Шесть месяцев назад, — продолжил он свой рассказ, — останки Спектера были обнаружены среди груд битого кирпича после того, как одна из подложенных им бомб разрушила складское помещение. Вернее, власти решили, что нашли его тело. Хотя теперь мы склонны думать, что оно принадлежало кому-то другому. А Спектер жив и разгуливает на свободе.

— Откуда это вам известно?

— Потому что мы получили отпечатки пальцев с осколков бомбы, которой был взорван склад.

Нина в упор посмотрела на него:

— Ты хочешь сказать, что ему ничего не стоило взорвать церковь?

— Я почти в этом уверен. Тебя пытается убить Винсент Спектер.

— Но я не знаю никаких Винсентов, тем более с такой фамилией! Я в первый раз слышу его имя!

— И ты не узнаешь его на фото?

— Нет.

Сэм поднялся. Теперь за его спиной весело потрескивало пламя — это разгорелось полено.

— Мы показывали его фото другим членам твоей семьи. Никто из них его не опознал.

— Это какая-то ошибка. Даже если этот человек жив, зачем ему понадобилось меня убивать?

— Его вполне мог нанять кто-то другой.

— Вы уже изучили эту версию. И вышли лишь на Даниэлу.

— Не будем пока от нее отказываться. Разумеется, она сама это отрицает. К тому же она прошла проверку на детекторе лжи.

— Она позволила вам нацепить на себя провода?

— Да, она дала согласие. И мы провели проверку.

Нина изумленно покачала головой:

— Ну она дает! С трудом верится.

— Между прочим, похоже, эта процедура ей даже понравилась. Мужики нашего отдела таращились на нее во все глаза.

— Да, она мастерица кружить мужчинам голову. По крайней мере, в отношении моего отца это ей удалось великолепно. Да и в отношении Роберта тоже, — негромко добавила Нина.

Сэм теперь расхаживал по комнате, вернее, описывал медленные круги вокруг дивана.

— Что возвращает нас к вопросу о Винсенте Спектере. И того, что его связывает с тобой. Или Робертом.

— Я тебе уже сказала, что впервые слышу это имя. И не помню, чтобы Роберт когда-либо упоминал его в разговорах.

Сэм обошел диван и снова встал напротив камина. На фоне пламени его лицо казалось непроницаемой маской.

— Спектер жив. И он сделал бомбу, предназначавшуюся тебе и Роберту. Почему?

Нина посмотрела на фотографию террориста. Как ни напрягала она память, вспомнить его она не смогла. Лишь глаза выдавали смутно знакомого человека. Она вполне могла видеть этот взгляд раньше — в отличие от лица.

— Расскажи мне о нем чуть больше, — попросила Нина.

Сэм подошел к дивану и сел с ней рядом. Не вплотную, чтобы не касаться ее тела, но на очень небольшом расстоянии, чтобы она ощущала его близость.

— Винсент Спектер родился и вырос в Калифорнии. В девятнадцать лет пошел служить в армию. Очень скоро проявил склонность к взрывным работам. Прошел специальную подготовку взрывника. Принимал участие в операциях на Гренаде и в Панаме. Именно там он потерял палец — пытаясь обезвредить подложенную террористами бомбу. Он в принципе мог уйти на инвалидность, однако…

— Погоди, ты хочешь сказать, что у него не хватает одного пальца?

— Верно, не хватает.

— На какой руке?

— На левой. А почему ты спрашиваешь?

Нина застыла как статуя, напряженно вспоминая, у кого она могла видеть руку без одного пальца. Почему ей кажется, что она точно где-то ее видела? Но вот где и у кого?