Вы только не обижайтесь - Серанелла Барбара

– Лапочка, – сказала Деб, – принеси маме «Гром-птицу». Это надо отпраздновать.

Буги подошел к холодильнику и достал вино. Себе он вытащил баночку шипучки. С полными руками он подбежал к Манч.

– Смотри-ка! – воскликнула Деб. – Вот какого мужчину я вырастила. Сначала гостям.

Манч замешкалась, глядя на бутылку, затем вежливо сказала:

– Нет, спасибо, Буги. Я лучше выпью газировки.

– Так это вроде как проверка! – догадалась Роксана. – Твой приезд сюда и все такое.

– Наверное, да, – неуверенно согласилась Манч.

– Но ты ведь по-прежнему куришь, так? – спросила Деб, вытаскивая пакетик с ярко-зеленой травкой.

– Нет, – ответила Манч. – И не курю. Я больше вообще ничего не употребляю.

Деб повернулась к сыну.

– Буги, принеси мамочке ее трубку.

Буги убежал в спальню. Он расставил руки и загудел, изображая самолет.

– Ты не против, а? – спросила Деб, приподнимая пакетик.

– Я пересяду к окну, – ответила Манч, отодвигая свой стул подальше.

Деб с Роксаной скинули пальто, как только разгорелся огонь, но Манч все еще не отогрелась. Она приоткрыла окно. Ветер задувал в него капли холодного дождя.

Буги вернулся с короткой трубкой.

– Лапочка, – сказала Деб, – может, ты пойдешь в свою комнату и поиграешь? Мамочке нужно поговорить с подружками. – Она подождала, пока мальчик выйдет из комнаты, и снова развернула журнал. Приставив доллар к ноздре, она приостановилась и сказала Манч: – Я тобой горжусь. Наркота тебя убивала.

Она вынюхала порошок, раскрутила купюру и облизала ее, а потом протянула доллар Манч. Та отмахнулась, разрешая Деб оставить его себе.

Буги вернулся в комнату и поставил пустую банку из-под газировки на стол.

– Я голодный.

– Хочешь бутерброд? – предложила Деб. – А ты, Манч?

– Ага, хочу.

Деб достала банки с арахисовым маслом и джемом и отрезала от мятого на вид каравая четыре ломтя.

– Это домашний хлеб? – спросила Манч.

– Как ты догадалась? – удивилась Роксана, беря щепоть травки.

– У меня за домом курятник, есть собственный огород. Мы даже мясо промышляем – стреляем дичь! – добавила Деб. Она посмотрела на сына. – Правда, Буги не ест оленину, разве только я умудрюсь подложить ее тайком.

– А вы есть не будете? – спросила Манч, увидев, что Деб приготовила только два бутерброда.

– Нет. А вы не стесняйтесь.

Буги и Манч ели бутерброды, а Деб и Роксана тем временем передавали друг другу бутылку вина. Как только Буги поел, Деб подхватила его куртку.

– Лапочка, ты должен ненадолго пойти к Стелле.

– Ну, мам! – заныл Буги. – Надоело мне туда ходить!

– Я хочу Манч тут все показать.

– А мне с вами можно?

– Да, мам! – подхватила Манч. – А ему с нами можно?

Деб бросила на Манч сердитый взгляд и повернулась к сыну.

– Тебе же придется сидеть в машине, когда мы пойдем в бар. Разве не лучше остаться и поиграть с друзьями?

– Мы не долго там пробудем, Буги, – вставила Манч.

Не бросит же Деб ребенка в машине надолго! Она не из тех матерей, которые забывают о детях, едва ступив на порог бара. Деб всегда говорила, что такого делать не станет.

– А сколько это – «не долго»? – спросил Буги.

Манч вынула из рюкзачка купленный для него подарок.

– Открывай.

Он быстро расправился с упаковкой и, открыв коробку, радостно заверещал:

– Вот это да!

– Ну а что надо сказать? – спросила Деб.

– Спасибо.

Манч застегнула часы у него на запястье и указала на часовую стрелку.

– Когда эта будет указывать на три, – тут она показала на минутную, – а вот эта – на шесть, мы вернемся.

– Ладно, – согласился он и вышел за дверь, не отрывая глаз от своего нового сокровища.

Деб встала.

– Хочу вам кое-что показать. Ждите меня здесь.

Она ушла в сторону спален. Роксана посмотрела на Манч.

– Ты по-прежнему пишешь стихи? – спросила она.

– В последнее время – нет. С тех пор, как завязала.

– А мне нравились те, которые ты написала на Рождество.

– «В ту ночь перед пинками»?

– Ага, именно.

– Я пришлю тебе их по почте, – пообещала Манч. – А ты чем занималась?

– Была на Аляске, – ответила Роксана. – Работала на нефтепроводе.

– И как там?

– Холодно и дерьмово.

– И вот ты здесь.

В окно хлестнул холодный дождь.

Роксана встретилась с ней взглядом.

– И вот я здесь.

Деб вернулась в гостиную, неся перед собой трехфутовую куклу-марионетку, смешного Пиноккио, подвешенного к деревянной крестовине. Марионетка дергалась, словно танцуя.