Ничто не вечно - Шелдон Сидни

– Протестую! Защита пытается представить, что он умер во сне! Я…

Судья Янг стукнула по столу молотком.

– Мистер Венабл, вы нарушаете порядок. У вас будет возможность подвергнуть свидетельницу перекрестному допросу. Сядьте.

Обвинитель посмотрел на присяжных, покачал головой и сел.

– Доктор Тэйлор, когда вы вводили инсулин Джону Кронину, вы знали о том, что он включил вас в завещание и оставил вам миллион долларов?

– Нет. Я была поражена, когда узнала об этом. «Да у нее нос должен был бы вытянуться», – подумал Гас Венабл.

– Вы никогда не заговаривали с ним о деньгах или подарках, ничего не просили у Джона Кронина? На щеках Пейдж проступил легкий румянец.

– Никогда.

– Но вы были с ним в дружеских отношениях?

– Да. Когда пациент так тяжело болен, взаимоотношения между врачом и пациентом меняются. Мы обсуждали проблемы его бизнеса, семейные проблемы.

– И у вас не было причины чего-то ожидать от него?

– Нет.

– Он оставил вам деньги потому, что проникся к вам уважением и доверием. Благодарю вас, доктор Тэйлор. – Пенн повернулся к Гасу Венаблу. – У меня больше нет вопросов.

Когда Пенн вернулся к своему столу, Пейдж Тэйлор бросила взгляд на задний ряд зала суда. Там сидел Джейсон Куртис и взглядом пытался ее подбодрить. Рядом с ним была Хони, а сидевший возле нее незнакомец занимал кресло, в котором должна была бы сидеть Кэт. «Если бы она была жива, – подумала Пейдж. – Но Кэт мертва. Я и ее убила».

Гас Венабл поднялся со стула и медленно побрел к свидетельскому месту. Он оглядел ряды, где расположились представители прессы. Все места в этих рядах были заняты, репортеры лихорадочно строчили в своих блокнотах. «Сейчас я подброшу вам материал для ваших статей», – ухмыльнулся Венабл.

Он встал перед обвиняемой и долго внимательно изучал ее. Затем спросил, вроде бы между прочим:

– Доктор Тэйлор…, был ли Джон Кронин первым пациентом, убитым вами в окружной больнице «Эмбаркадеро»?

Разгневанный Алан Пенн вскочил со своего места.

– Ваша честь, я!…

Но судья Янг уже стукнула молотком по столу.

– Протест принят! Объявляю перерыв на пятнадцать минут. – Она обратилась к Венаблу и Пенну:

– Вас обоих попрошу ко мне в кабинет.

***

Когда представители обвинения и защиты зашли в кабинет судьи Янг, она повернулась к Гасу Венаблу.

– Вы ведь учились в юридическом колледже, не так ли. Гас?

– Извините, ваша честь. Я…

– Вы что, видите здесь натянутый тент?

– Простите?

Слова судьи падали, словно удары хлыста.

– Ну так вот, мой зал судебных заседаний не балаган. И я не намерена позволять вам превращать его в балаган. Как вы осмелились задать такой провокационный вопрос?

– Приношу свои извинения, ваша честь. Я поставлю вопрос по-другому, и…

– Более того, вы пересмотрите свое отношение к делу! – буквально рявкнула судья Янг. – И, предупреждаю вас, еще одна подобная выходка, и я объявлю о не правильном ведении дела представителем обвинения.

– Понял, ваша честь.

***

Когда все вернулись в зал суда, судья Янг обратилась к присяжным:

– Вам не следует обращать внимание на последний вопрос представителя обвинения. – Затем она повернулась к Венаблу, – Можете продолжать.

– Доктор Тэйлор, – заговорил Гас, – вы, должно быть, очень удивились, узнав, что человек, которого вы убили, оставил вам миллион долларов?

И вновь вскочил Алан Пенн.

– Протестую!

– Протест принят. – Судья Янг повернулась к Венаблу. – Вы испытываете мое терпение.

– Простите, ваша честь, – извинился Гас и снова обратился к Пейдж:

– Вы, наверное, были в очень дружеских отношениях со своим пациентом. Я имею в виду, что не каждый день едва знакомые люди оставляют нам миллион долларов, не так ли?

Пейдж Тэйлор слегка покраснела.

– Наши отношения не выходили за рамки отношения врача и пациента.

– А не были ли они более близкими? Мужчина не вычеркивает из завещания свою любимую жену и семью и не оставляет посторонней женщине миллион долларов, если для этого не имеется определенных причин. Вы говорили, что вели с ним разговоры о проблемах его бизнеса…

Судья Янг наклонилась вперед и предупредила:

– Мистер Венабл…

Представитель обвинения поднял руки в знак капитуляции. Он снова повернулся к обвиняемой.

– Значит, вы с Джоном Кронином просто дружески беседовали. Он делился с вами личными проблемами, вы ему нравились, он вас уважал. Это справедливый вывод, доктор?