Грегор и код когтя - Коллинз Сьюзен

Йорк вроде отдал ему фонарик… А где он, кстати? Потерялся в суете в больнице, наверное. А дверь настолько толстая и массивная, что ни один лучик света не проникает сюда снаружи.

Грегор решил на ощупь исследовать свою темницу.

Она была маленькая и квадратная, примерно три на три метра. Потолок настолько низкий, что, когда стоял, — Грегор упирался в него головой. И в камере ничего не было. Ни скамейки, чтобы сидеть, ни еды, ни воды. Ни даже места, куда можно сходить в туалет. Или одеяла, чтобы укрыться, — а этого ему хотелось сейчас больше всего, потому что в камере было холодно, а одежда еще не просохла после купания мышат.

Грегор забился в угол и сунул руки под рубашку, чтобы согреть хотя бы ладони.

Зачем Соловет так поступает?

Видимо, хочет наказать его за то, что он сбежал в Огненную землю. Показать ему, что здесь главная она и что она может сделать с ним что угодно, если он ее ослушается.

Но Грегор чувствовал, что здесь кроется подвох. Если бы она действительно была столь всевластна, — ей не пришлось бы тайно, с помощью Горацио и Маркуса, похищать его и бросать в темницу. Его бы просто арестовали, как тогда, когда он явился в Регалию, не убив Мортоса и отдав крысеныша Живоглоту. Тогда он подвергся аресту, после чего состоялся суд.

А теперь Грегор был почти уверен, что только Соловет и несколько ее солдат знают, где он находится. А остальные? Кто-нибудь в курсе, что он исчез? Далей видела, как Горацио и Маркус увели его, но они сказали, что сопроводят его в больницу. Да и вряд ли у Далей есть время думать об этом и волноваться. Марет… он обычно не спускал глаз с Грегора и заботился о нем, но теперь, когда во дворце царила такая неразбериха, он скорее всего подумает, что Грегор умчался решать очередную проблему. Даже Босоножка слишком занята, чтобы скучать по нему. Мама больна, отец дома, в Нью-Йорке, Люкса и Говард балансируют между жизнью и смертью… Арес? Но он, без сомнения, слишком много сил потратил во время сражения в Огненной земле, а потом по пути в Регалию — такое вряд ли еще кому под силу. Так что Арес наверняка и когтем не может сейчас пошевелить.

Значит, остается Викус. Догадается ли он, что Грегор заперт в темнице?

С того момента как началась война, Викус работает сутками напролет. И Грегор был уверен, что Соловет ему ничего не скажет. Они муж и жена — но доверия между ними нет, взять хотя бы эту историю с чумой.

А раз Соловет могла утаить от мужа такое — про Грегора ей ничего не стоит умолчать.

Прошло, вероятно, несколько часов. Грегор, скорчившись, сидел в углу, пытаясь хоть как-то согреться — одежда, казалось, и не собиралась сохнуть. Он был голоден и измучен, а темнота давила на глаза.

Мысли его крутились вокруг «Пророчества Времени», вокруг его смерти и того, как ему придется убивать Мортоса. Честно говоря, он не понимал, как может это сделать, сидя здесь. А что случится, если он этого не сделает? И что будет с этим Кодом Когтя? Босоножка в детском садике, но сработает ли предсказание насчет принцессы? В пророчестве в основном говорилось о том, как важно разгадать Код Когтя, о смерти Грегора и Мортоса — и почти не упоминалось обо всем остальном, будто это не имело значения, по крайней мере для Сандвича.

Наконец Грегор впал в состояние, близкое к ступору, находясь между сном и явью. И именно сейчас у него перед глазами стали отчетливо вставать картины боя, совсем недавно разыгравшегося в Огненной земле. Возбуждение и подъем, которые он испытал тогда, исчезли без следа. С тех пор, глядя, как меч разит крысиную плоть, как жуткие когти пытаются достать до его горла, — и не испытывал ничего, кроме страха и отвращения. Словно кто-то другой вселился в него во время боя. И этот «другой» спас его от смерти, заменив собой маленького и беспомощного ребенка, который только и мог, что просыпаться утром у себя дома и слышать, как мама зовет его завтракать.

Наконец Грегору удалось уснуть, свернувшись калачиком на каменном полу. Во сне Люкса летала на своей летучей мыши, весело хохоча, танцевала на стадионе, а потом, когда сон уже превратился в кошмар, лежала на больничной койке, куда его не пускали, и дышала все медленнее и медленнее — пока совсем не перестала дышать.

Он проснулся в холодном поту и услышал, что дверь темницы тихо приоткрылась. Медленно и осторожно он пополз на звук. Правой рукой наткнулся на тарелку. Рагу? Маленький кусочек хлеба. Кружка воды. Приборов не было. Изголодавшись, Грегор запихивал еду руками и глотал, почти не жуя. По крайней мере в планы Соловет не входит уморить его голодом. Естественно, ведь он — ее секретное оружие. Она не пытается его убить — она его наказывает, хочет унизить и, возможно, сломить.