Замурованная мумия - Емец Дмитрий

В широченном круглом колодце проходили две лифтовые шахты и начиналась громыхающая железная лестница без перил. Уже здесь, у самой поверхности, ощущался запах Подземья. Запах этот был особенным и ни на что не похожим. Сырость – да, гнилые доски – да, но присутствовало еще что-то, чего нет в обычной сырости, гнили и грязи.

Нуль-Хвоста, сидевшая у Фильки под свитером на своем привычном месте, вдруг завозилась и просунула морду в воротник. Она всегда чувствовала приближение Подземья. Филька щелкнул ее ногтем по носу: «Марш на место! Команды десантироваться не было!» Когда Нуль-Хвоста спряталась, Хитров недоверчиво потрогал лестницу ногой.

Тотчас странный ржавый звук, похожий на стон, наполнил колодец...

Глава 2

ЗАСЕКЛИ!

1

Этот залаз был не из глубоких. Тринадцать пролетов ржавой лестницы, метра по три каждый – всего около сорока метров. Внизу оказался раздваивающийся тоннель. Ребята зажгли фонари, осветив ход с закругленными стенами. Сквозь потолок просачивалась вода, кое-где каплями, а кое-где и струйками. «Отличное место для разведения плесени», – подумал Филька. Анька, зябко пошевелив шеей, натянула капюшон.

– За шиворот затекло, – пробурчала она. – Филь, ты здесь раньше бывал?

– Не-а, но мне рассказывали. Тут где-то должен быть ремонтный отстойник на три поезда, – сказал Хитров, прислушиваясь.

Ощутив вибрацию, он свернул налево, и вскоре они подошли к бетонной стенке. Примерно через полминуты за стенкой прогрохотал поезд, и Филька убедился, что выбрал верное направление.

– Там метро? – Мокренко в восторге ткнул его кулаком в плечо.

– Точно. Радуйся, что мы не ходим сквозь стены, а то оказались бы прямо на рельсах, – недовольно подтвердил Филька, растирая ушибленное плечо. Толстяк Петька сам не знал своей силы.

Они повернули и пошли вдоль стены, пробираясь между толстыми кабелями, уходившими в небольшие люки. Примерно раз в две минуты левая стена начинала дрожать. Один раз загрохотала и правая стена, и Хитров от неожиданности отпрянул, полоснув стену лучом. Но это был лишь включившийся вентилятор. В темноте шум вентилятора легко спутать с шумом метро, разница только в том, что поезд позванивает по стыкам рельсов.

– Филь, почему ты светишь фонарем под ноги и совсем не смотришь по сторонам? – поинтересовалась Анька, чей фонарик беспокойно шнырял по углам.

– А если люк или пролом? Знаешь диггерскую мудрость номер 2: «Зевнул – ножки протянул!» – пояснил Хитров.

– Я уже как-то ухнул, – сказал Петька. Об этом он мог бы не напоминать: Анька с Филькой сами его вытаскивали.

Минут через десять они добрались до решетки. Решетка оказалась не заперта, а лишь примотана цепью.

– Какая трогательная забота о диггерах! Типа: все равно влезете, так чего замки портить? – сказал Филька, разматывая цепь.

Петька охнул и промычал что-то выразительное: судя по звуку, он только что поприветствовал лбом провисший силовой кабель.

– Ребят, давайте вернемся! Пожалуйста... Мне жутко... – вдруг жалобно попросила Иванова.

Филька удивленно уставился на нее, но фонарь светил прямо ему в глаза, и он вынужден был отвернуться, чтобы не ослепнуть. Ну и дела! Вот уж от кого не ожидал!

– Эй! Ты это серьезно? Зачем же мы в такую даль тащились? – недоверчиво поинтересовался он.

Но Анька уже взяла себя в руки, и в следующий миг Хитров ощутил энергичный толчок.

– Чего встал? Давай уж лезь, если пришли! – потребовала она.

2

Шагнув на шпалы, Хитров едва успел шмыгнуть обратно, спасаясь от поезда, въезжавшего на ближний путь. Странно, как он ухитрился его не услышать: поезд скрежетал ужасно, да еще и терся заклинившим колесом о рельсы.

Состав устанавливался на ремонт долго и мучительно – подавал то вперед, то назад и громыхал сцепкой вагонов.

Подождав, пока в вагонах погаснет свет, ребята смело вышли в поперечный тоннель. Всего ремонтных тоннелей должно было быть три, но отсюда был виден только первый. Анька тотчас щелкнула несколько раз фотоаппаратом, ухитрившись капитально ослепить Петьку вспышкой.

– Спасибо, – сказал он, ошалело моргая.