Юлианна, или Игра в киднеппинг - Вознесенская Юлия Николаевна

– Нет, это просто старинная история, которую моя… наша с Юлей бабушка любит рассказывать.

– Расскажите и нам, Аня.

– Прямо сейчас?

– А почему нет?

– Рассказывай, Ань, а то чем ближе к дому, тем больше я волнуюсь, – поддержала Юрика Юлька.

– Ладно, слушайте. История такая. На экзамене в семинарии батюшка спрашивает семинариста: «Скажи, чадо, что есть чудо?». «Не знаю, батюшка». «Ну, вот, скажем, забрался человек на верхушку Исаакиевского собора и упал. Упал, но не разбился. Это что будет?». «Случайность, батюшка». «Хорошо. Второй раз забрался тот же человек на Исаакий, опять упал и опять не разбился. Это что?». «Это, батюшка, совпадение». «Ну, ладно, чадо! В третий раз тот же человек полез на верхушку собора, опять упал и опять не разбился. Это что?». «Привычка, батюшка», – отвечает семинарист.

Смеялись Юлька с Юриком, смеялся шофер такси.

Смеялись и Ангелы, летевшие рядом над такси.

Шофер все еще посмеивался, когда выскочивший из дома Акоп Спартакович расплачивался с ним, не глядя на счетчик. Но ребятам, выбравшимся из такси, стало уже не до смеха: в доме Мишиных светились почти все окна, и свет этот не предвещал ничего хорошего.

Они вошли в холл – Юрик впереди, девочки позади, держась за руки. В холле они увидели сидевших друг против друга Мишина и Сажина, а между ними стоял столик, и на нем лежали бумаги и мобильные телефоны. Еще на этом столике лежала высокая пачка зеленых долларов и приготовленный для них коричневый конверт, в каких обычно пересылают журналы и книги.

Увидев ребят, отцы вскочили и бросились к ним: Сажин обнял Юрика, а Мишин подхватил, поднял и прижал к груди сразу обеих сестер.

– Папка, я должна тебе все объяснить! Это я во всем виновата! – шептала Юлька, обнимая отца и захлебываясь слезами.

– Да уж понятно, что не Аннушка! От такой сестры избавиться хотела, дурочка!

– Папочка, прости нас! – шептала ему в другое ухо Аня.

Мишин опустил девочек на пол и оглядел их.

– Ну, кажется, все в порядке, обе живы-здоровы!

– Папа, а ты откуда знаешь, что я хотела от Аньки избавиться? – спросила Юлька.

– От твоей подружки Натальи.

– Папа, но у меня нет подружки Натальи! – удивилась Юлька.

– Наташа Гуляровская, Гуля, как вы ее зовете. Она пришла ко мне, чтобы все рассказать, но от волнения бедная девочка принялась нести что-то совсем невразумительное. Сначала лепетала про какие-то шнурки, которые она потеряла, потом про то, как ей меня жаль… Я ничего понять не мог и позвал Акопчика, он и помог разобраться.

– Наталья Семеновна сказала, что считает своим долгом, в память своих безвременно погибших родителей, предупредить вас об ожидающих вас неприятностях, чтобы они не застали вас врасплох и тем самым не нанесли непоправимый вред вашему психическому здоровью.

– Гулька вот прямо так и сказала? – недоверчиво переспросила Юлька.

– Это авторизованный перевод со сленга на русский, – скромно пояснил Акоп Спартакович.

– Предательница… Ну, я ей покажу!

– Нет, это я тебе покажу! – рассердился Мишин. – Немедленно! Завтра же! Никогда я тебя, Юлька, пальцем не трогал, а вот завтра выпорю как сидорову козу. Ты у меня получишь сполна и за мои волнения, и за сестру!

– Папочка! – воскликнула, обнимая Мишина, Аня. – Не надо ее драть как сидорову козу! Юля хорошая, она меня спасала все время! Я ее очень люблю, папочка!

– Нет, папка, это Аннушка хорошая, это я ее теперь очень люблю. А я, папа, знаешь кто? Я злая и мерзкая эгоистка!

– Да ну? – удивился Мишин. – А я и не подозревал.

– Не спорь со мной, папка, я ведь себя изнутри лучше знаю. Я относилась к единственной сестре, как последняя свинья поросячья. А она меня молитвами спасала.

– Не пойму я что-то, кто там у вас кого спасал?

Юлька с Аней переглянулись и пошли к Юрику, понуро стоявшему перед своим отцом.

– Дядя Витя! Вы-то хоть Юрика не наказывайте! Если бы не он, мы бы с Аннушкой совсем растерялись и пропали. Он у вас такой умный, такой отважный, это он нас по подземному ходу провел. Верно, Ань?

– Верно. А как он за моей кроссовкой чуть не нырнул в страшную подземную реку, да, Юль? Мы его еле-еле удержали. Знаете, Юрик ради нас ну просто на каждом шагу жизнью рисковал. Он меня от утопления спас, я ведь плавать совсем не умею.

– Чудеса! – удивился Сажин. – Я-то всегда считал, что Юрка у меня редкостный эгоист и думать способен только о себе. Ладно, сын, если Дмитрий Сергеевич простит тебе твое участие в этом глупейшем киднеппинге, то и я прощу.