Грегор и тайный знак - Коллинз Сьюзен

Он поднялся и нашел в темноте Живоглота:

— Я слышал странные звуки. Как будто треск, — сказал Грегор.

— Я знаю. Ничего страшного. Иди спать, — ответил крыс.

Чувствуя себя в полной безопасности под охраной Живоглота, Грегор с удовольствием сделал, что ему велели.

А через несколько часов Говард потряс его за плечо:

— Грегор, воздушные потоки усиливаются. Нам нужно двигаться вперед, пока они снова не захватили нас врасплох.

Грегор чувствовал себя совершенно разбитым, у него болели все мышцы, он едва смог встать на ноги. А каково было бедным летучим мышам, он даже боялся себе представить. Они уже приняли обычное положение и потихоньку объедали со стен грибы.

Грегор подошел к Аресу:

— Как ты? Пришел в себя?

— Да, — ответил нетопырь, но голос его звучал довольно слабо.

— Уж лучше никогда не попадать в эти воздушные потоки, — сказала Найк.

— Это было ужасно! — поддержала ее Аврора.

А Талия вдруг принялась безудержно рыдать — так на нее подействовали воспоминания о происшедшем. Глотая слезы, она забилась под крыло Найк.

— Эй, Талия, у меня есть кое-что для тебя! — позвал Грегор. — Как ты думаешь, что говорит одна стена другой?

— Я не зна-а-а-аю, — всхлипнула Талия из-под крыла Найк.

— Она говорит: встретимся на углу, — объявил Грегор.

Несколько секунд понадобилось, чтобы до Талии дошла шутка, и тогда рыдания стали перемежаться хихиканьем, и в конце концов она расхохоталась. Не так громко и заливисто, как обычно, — но все-таки она смеялась, и смех ее был все таким же заразительным. Остальные летучие мыши разулыбались — не столько от шутки, сколько от облегчения.

Надо было выдвигаться. Ведь где-то зубастики находились на краю гибели, и время работало не на них. Конечно, летучие мыши не восстановились еще в полной мере, но тут уж ничего поделать было нельзя.

— А у нас есть хоть какое-то представление о том, куда именно крысы гонят мышей? — спросил Грегор.

— Я уверен, если мы пройдем в том направлении, в результате мы выйдем на дорогу, по которой крысы их гнали, — ответил Живоглот.

— Нужно по возможности избегать открытого пространства. Держитесь поближе к стенам, — велела Люкса. — Но особенно будьте осторожны, почувствовав хоть малейшее дуновение — воздушные потоки в основном в центре пещеры, но мало ли что.

— Вот это отличный план, ваше высочество, — одобрил Живоглот. — Удивительно, как он пришел вам в голову.

Люкса была слишком уставшей для того, чтобы ответить, — у нее хватило сил лишь на то, чтобы послать ему негодующий взгляд.

Они полетели, держась вплотную к стене. Грегор все ждал, что пещера закончится или хотя бы начнет раздваиваться, но она все тянулась и тянулась. Это была, пожалуй, самая длинная пещера из всех, какие он видел в Подземье. И вообще — самое обширное пространство, если не считать Водного пути.

Первый вулкан он увидел примерно через час. Извержения не было, только легкий дымок курился над его жерлом. Потом показались другие вулканы. Из некоторых даже вытекала лава, но не бурным потоком. Ни один из них не извергался по-настоящему, они просто портили воздух, делая его горячим, тяжелым и наполняя его пеплом.

Неожиданно воздушные потоки усилились, и путники поскорее нырнули в укрытие, чтобы спрятаться и переждать, пока ветер не утихнет и не появится возможность лететь безопасно.

Этот новый воздушный шторм слегка разогнал плотный горячий воздух и сделал его более пригодным для дыхания. Но и в укрытии тоже был ветер. После очередной неудачной попытки приземлиться Грегор подумал, что, пожалуй, летучие мыши уже на пределе. Это был далеко не легкий бриз, и бороться с ним было невозможно.

Живоглот велел было всем лечь на пол, но потом вдруг вспомнил, что ему не позволено отдавать приказы.

— О, прошу прощения, — сказал он Люксе. — Просто старая привычка.

— Делайте, что он говорит, — буркнула она.

И сама легла на пол, поползла и укрылась за небольшим каменным выступом. Грегор тоже опустился на живот и ползком добрался туда же, где собралась их дружная компания.

Его глазам открылось величественное зрелище. Это был вулкан. От его кратера исходило золотистое сияние. И вдруг все услышали голос Картика, который прошептал:

— Остальные… вот остальные…