Затяжной поворот: история группы «Машина времени» - Марголис Михаил

Андрей Макаревич

Мне кажется, расставание с Ванечкой совпало с моментом, когда нам удалось выбить аппаратуру у Министерства культуры, ту самую, на которую, как выяснилось, имела виды и Алла Пугачева. И мы, конечно, по тем временам, стали весьма упакованными. Выступала «Машина» исключительно во Дворцах спорта и на стадионах, где ванины «пукалки» быстро перестали быть милыми. А возить-то на гастроли в первые росконцертовские годы нам приходилось свою технику, то есть именно ту, которую добывал Мелик-Пашаев. В стране ничего вообще не было. В этих самых Дворцах висели только допотопные динамики, для объявлений счета судьей-информатором. В Ростове, на первом нашем профессиональном выступлении пришлось подключиться к ним, и аппарат мелик-пашаевский у нас сгорел. Вообще постоянно, что-то горело, и чинили, чинили…

В книжке Юрия Полякова, по-моему, «Грибной царь», есть эпизод (явно «Машина» подразумевается, с большой нелюбовью), как приехала в провинциальный город группа под названием «Перпетуум мобиле» и за полчаса до начала концерта сказала, что аппаратура сгорела и нужны дополнительные деньги, чтобы ее срочно починили. Не исключаю, что Мелик-Пашаев такие вещи проделывал. Просто он нас не ставил в известность об этом. Все шло ему в карман. Он был такой мальчик, который из всего делал денежки. И мне это тоже очень не нравилось. Я чувствовал, что происходит возле нас какая-то мутная история, а мы в ней такие дурачки сбоку.

Глава четвертая

«Душа», «Рагу» и Заяц

Между войнами Британии с Аргентиной на Фолклендах, Ирана с Ираком на своих территориях, Израиля с партизанами Арафата в Ливане, профсоюза «Солидарность» с коммунистическими душителями демократии в Польше, мир, в 1982 году, успел наладить выпуск персональных компьютеров Commodore 64, первого проигрывателя компакт-дисков Sony, миллионы раз собрать кубик Рубика и увлечься альбомом Майкла Джексона «Thriller» настолько, что вскоре он стал самым продаваемым в истории музыки.

На одной шестой, советской части суши в это время начался мор красных «геронтократов». Первым простился с подведомственной ему империей ее серый идеологический кардинал Михаил Суслов, чьи похороны превратились в масштабный пропагандистский перфоманс. Вслед за ним, с еще большим ритуальным размахом, отправился к праотцам «застойный» генсек Леонид Брежнев. Позитивных перемен горемычному СССР сие, однако, не принесло. Напротив, Леонида Ильича у державного штурвала сменил престарелый гэбэшник Юрий Андропов и «совковое» уныние обрело какую-то совсем уж тяжелую форму, одним из проявлений которой вскоре стало последнее, но самое мракобесное наступление советских чиновников на рок-музыку. Для Алексея Романова оно, вообще, закончилось девятимесячным пребыванием в тюрьме. Для других, и, прежде всего, «Машины», усилением цензурного прессинга и серией обличительно-пренебрежительных публикаций в центральных газетах.

1982-й – первый полновесный год функционирования ленинградского рок-клуба, под наблюдением ВЛКСМ и КГБ, принявшего в свои ряды практически все, недавно народившиеся любительские группы Северной Пальмиры. Немногим позже аналогичная структура возникла и в столице под названием Московская рок-лаборатория. Проторившая однажды не зарастающую рок-н-ролльную просеку в советском буреломе «Машина Времени», затем променявшая, типа, индепендент на Росконцерт, для «клубных» и «лабораторных» молодых рок-героев оказалась совсем не товарищем. Какие там столичные филармонические дяди со своей «Синей птицей» и ставками эстрадных звезд, когда в Уфе «ДДТ» записывает свой первый альбом «Свинья на радуге», а в Питере «Кино» начинает с альбома «45», где Цой поет «Когда-то ты был битником, у-у-у…». Приезжая из Москвы в «Сайгон» на Невском, я неоднократно слышал тогда от местных сверстников-«неформалов» саркастическое пояснение: «Это, Витя, вашего Макара и его друзей имеет в виду».

Да, парадокс положения «МВ» заключался в том, что, кроме нескрываемого раздражения официоза, группа уже получала скептические прищуры со стороны, так сказать, своих. В сентябре 82-го самиздатовское «Ухо», например, пишет: «Год назад „Машина“ действительно была лучшей группой. Но с тех пор она прочно застыла на одном месте, как древнеперсидская империя, а конкуренты не дремали. „Аквариум“ сделал пару новых программ, последняя в стиле панк-джаз, супермодном теперь, имела неукоснительный успех. Появились на небосклоне „Зоопарк“, „Футбол“, „Активный трест“ и др. Макаревич за это время не сделал ничего. Естественно, отношение знающих поклонников рока к нему изменилось. Те голоса, которые звучали из эстетского лагеря, теперь можно услышать и от нормальных людей…». И там же: «Что же касается непосредственно Макаревича, то ему можно пожелать вернуться к своему родному занятию, то есть к писанию песен. Впрочем, он уже и так сделал достаточно для истории. И если ему кажется, что на этом можно поставить точку и заняться стрижкой купонов, то это его законное право».