Десант «попаданцев». Второй шанс для человечества - Конторович Александр Сергеевич

Что мы имеем? По Поршневу/Диденко мы все — потомки мяса. Как это там… «Лишь очень немногие (отбираемые палеоантропами по „большелобости“) могли уцелеть и попасть в число тех взрослых, потомки которых затем отпочковались от палеоантропов, образовав мало-помалу изолированные популяции кормильцев (данников) этих палеоантропов в итоге все же уничтоженных: это сделал уже Homo sapiens». По Диденко — внутри человечества существует на самом деле четыре вида — он их называл Суперанималами, Суггесторами, Диффузионными и Неоантропами. Население России, по тому же Диденко, — в основном диффузные товарищи, с большим вкраплением неоантропов. То есть мы принимаем форму сосуда, в который нас наливают. Ну, до определенной степени… поневоле вспоминается Гумилев с его пенсионариями. То есть, если в XIII веке пенсионарий должен был быть по определению суперанималом — свирепым, ни во что не ставящим ни свою жизнь, ни жизнь ближнего ради достижения своей цели, которая — власть, это так у Homo желание сожрать ближнего трансформировалось, то с появлением цифровой/информационной цивилизации для пенсионария скорее важны умение настоять на своем плюс свойства сопереживания и сотрудничества с комплиментарной ему группой. А это свойства неоантропа скорее или межвидовой помеси с преобладанием неоантропа… интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд! Это что ж получается, к индейцам, потомкам первой волны расселения (а нуму — факт, из первой волны, 30–40 тысяч лет назад), склонным к внушению и не склонным к насилию против человека, попадают люди, способные к сопереживанию, обладающие знаниями, умениями и самое главное — волей, достаточной для того, чтобы эти знания и умения применить. Как говорил товарищ Винни, это жу-жу неспроста… и явно должен быть какой-то путь взаимодействия между нами, кроме полового и торгового.

Еще минут через несколько понял, что путь — есть. Просто вспомнил свою оставшуюся за гранью времени деревню… Человек с повадками зверя у нас не выживал. Запрета на убийство в нашем сознании нету и не было — но убийства были крайней редкостью и всегда были ОБОСНОВАНЫ. Потому нас очень не любили «лица кавказской национальности». И селиться у нас, хоть места самые что ни на есть благие, даже не пытались. Понимали — чуть что не так — зароем и скажем, что так и было. При этом агрессивности в нас не замечалось… живем спокойно, служим спокойно, умираем спокойно… СЛУЖИМ. Почти все мои и моих односельчан предки — потомки казаков. Вот ОНО.

Выбраковка. Излишняя жестокость мешает выжить — и особо буйный умрет, сложив за род голову на казачьей заставе. Излишне мягкий — не будет пользоваться успехом у женщин и тоже потомства не оставит. Три поколения — и вместо наших индейцев мы имеем общность вооруженных людей, способных к постоянной работе, умеющих действовать на общее благо… да здравствует Индейское казачье войско — инструмент перестройки реальности!

В своем неуемном желании просто выжить мы чуть было не пропустили главное. Ничего, после того как укрепимся, я с этой мыслью выйду на народ. И более чем уверен, что народ со мной согласится. И поможет.

Искусство принадлежит народу! То есть мне.

Захожу это я к коллеге в столярку (не знаю уже, что делать. Даже двор вокруг большого дома подмел и себе в коптилке лежбище оборудовал, чтобы было куда женщин таскать. А то в общем доме советами замучают… Когда Шоно отпустит с больничного?) пообщаться за жизнь. Смотрю — Сани нету, у верстака сидит изящная такая латинос и над деревом издевается. Странно… из миссии, что ли? Увидела меня, заорала по-английски про «хелп ми» и прочие факи. Вообще непонятно. Ну ладно, развернулся, ушел.

Иду и размышляю — неужто я такой страшный? Там, в той жизни женщины вроде не пугались, здесь индианки вполне адекватны. Потом доперло. Жизнь проходит мимо меня. Я, значит, впахиваю где попало сутками и литрами, меж тем где-то вовсю брунетками торгуют. Это ж с автобуса дама, из тех, которых нам аборигены продали. Индейцу до ноября размножаться запрещено, а тут — нечто похожее на женщину, все отверстия на месте и никто не привлечет — так что поимели эти дамы незабываемый сексуальный опыт, в количественном выражении точно. В нежной любви к нашим собратьям по местности их теперь явно подозревать не стоит… аз, грешный, вваливаюсь в помещение так, просто и красиво — в безрукавке замшевой, мокасинах и головной повязке. На джинсы и бороду обратить внимание дочь солнечного Пиндостана не соизволила. Да и хрен с ней. Этот тип женской красоты меня никогда не привлекал, предпочитаю невысоких голубоглазых блондинок. Опа! Товарищ Кобра говорил, что они на пикник ехали. Значит, ехали скорее всего с инструментом, они, судя по фильмам, любят хоровое пение. А вдруг у нас гитара в заначке образовалась? Кажется, Дарга-Бабаай из медового месяца вышел. Пойду озадачу.