Десант «попаданцев». Второй шанс для человечества - Конторович Александр Сергеевич

Старый Империалист, несколько изможденный (вот оно, Михалыч, что с людьми любовь-то делает! А норму надо знать, норму. И разнообразить процесс…) сидит у склада, что-то пишет на дощечке угольком, время от времени откладывает в сторону палочки — одну за другой. Типа, социализм — это учет и контроль. Или вспоминает о минувшем?

— Привет, насяльника!

— Здравствуй, здравствуй, Хитрый Лось. Какой жареный тетерев тебя сегодня изволил клюнуть и куда?

— Ну, я могу и свалить… только вот смотрю я на тебя и вижу твой тотем.

— Конкретнее, коллега.

— У тебя уши опухли, как у Чебурашки. А мне индейцы за доблесть мешочек табаку с черникой подарили. Крепкое «Мальборо» на вкус примерно.

— Кого я должен убить?

— Кого надо, уже замочили… на, держи, я все равно не курю. Вопрос у меня — в том автобусе бабском гитары случайно не было? Или гармошки? Душа просит прекрасного.

— После тех частушек, которые по твоей милости нуму поют, я даже боюсь думать о твоем возвышенном, коллега.

— А ты не думай, для возвышенного у тебя жена есть.

— Она и одолела, спрашивает, что такое «Burunduk v hizdu zalez»… Знаешь, нечто подобное в чехле имелось, даже не открывали еще. Сейчас принесу. — Минут пять роется где-то в помещении, выносит пластиковый кейс до боли знакомой формы, отщелкивает замки.

— Старый, весь табак отныне твой!

Шестиструнка. Классическая. Хорошей работы. В кармашках — не меньше чем два комплекта струн. Ну и чисто по-американски — инструкция, сборник текстов с аккордами… это мне не надо. Бумагу назад, пригодится в штабной работе.

Прихожу с гитарой к себе в коптилку, настраиваю, пробую. Эх, пойду опять в столярку. Поприкалываюсь. В лучших традициях.

Сидя на лавочке у дверей столярки (да, руки у Зануды растут откуда надо), лениво перебираю струны, приготовляясь… вот ОНО:

• Милая, ты услышь меня!
• Под окном стою я с гитарою!

Интересно, если эта дама выйдет посмотреть, что с ней будет?

Из дневника Сергея Акимова

Август завершается на приятной ноте. У нас появилась еще одна семья, а в наших условиях решение демографической проблемы — один из залогов выживания. Что мы будем стоить со всеми своими знаниями, если не будет людей, которым их можно будет передать? Решив не изменять традициям старой Родины, завтра у нас начинает работать школа, здание для которой построили, отложив на потом некоторые другие проекты. Не беда, что учеников в ней будет пока меньше, чем учителей (в которые записались все попаданцы, хоть как-то научившиеся за прошедшее время испанскому и местным индейским наречиям). Что-то подсказывает мне, что в следующий учебный год нам придется делать пристройку к уже существующему строению. Хороший пример — он и в Африке хороший, так что скептиков среди родителей наверняка поубавится, когда им будет с чем сравнивать.

Кямиль окончательно решил забрать Катю под свое крыло. Обещает подготовить из нее если не классного хирурга, то уж операционную сестру — точно. Он много общается с Всеславом на тему народной медицины, заинтересовался и местными шаманами, хотя сам же и признает, что большинство их методов построено на простом одурачивании доверчивой публики. Поскольку у нас, тьфу-тьфу-тьфу, серьезных травм или заболеваний не было, то его возможностей пока хватает и на врачевание аборигенов. Авторитет «бледнолицего шамана» (хотя сами индейцы не очень верят в его родство с нами, все-таки азиатская родословная у него явно заметна) среди ближайших племен растет с каждым днем, что не может не радовать.

Вчера завершились испытания боевой ракеты. Можно считать, что наши химики и доставучий (во всех смыслах этого слова) Зубрилка добились своего. Изделия показали вполне удовлетворительную дальность и кучность. Через год-два можно рассчитывать и на получение настоящей взрывчатки для замены самодельных БЧ, да и топливо у нас пока из дикой смеси черного пороха, пережженной резины из покрышек автобуса и еще неизвестно чего. В сам процесс создания топлива и зарядов я, естественно, не вдаюсь, но вот результаты, в виде вычислений, формул и чертежей, храню в своем сейфе, который мне смастерили в кузнице. Кроме опытов с ракетами, Зубрилка периодически впадает в откровенное стяжательство, торгуя с местными по совершенно грабительским, на мой взгляд, расценкам. Начинаю сильно подозревать, что он слегка кривит душой, говоря, что ни разу не был в Одессе и что его фамилия настоящая…