Кровь Севера - Мазин Александр

– Ну так корми!

В следующий миг в дом ворвались мои «однополчане». И первым – Свартхёвди Медвежонок. Огромный, счастливый. Подхватил сестру, пронесся вдоль стола, схватил и мать, и с ними, двумя, налетел на меня… И мы закружились вчетвером, опрокинули что-то…

И я наконец по-настоящему ощутил: я – дома!

* * *

– …Глядел на людей Торкеля-ярла, – рассказывал Свартхёвди, поигрывая кубком, – глядел и думал: обидно будет, если умру, считай, на пороге дома. А еще обиднее, что всё наше добро каким-то короткохвостым сконцам достанется. И тогда воззвал я к отцу нашему Одину. Так, как лишь настоящие дети его умеют… – Свартхёвди сделал паузу, огляделся: все ли его слушают внимательно? Слушали все. Даже мы, непосредственные участники данной истории.

– …Воззвал я к Одину… – повторил Медвежонок и сообщил торжественно: – И Отец Воинов меня услышал!

* * *

Не имеющий звуковых аналогов в этом мире жуткий рёв берсерка отключил мое правое ухо не хуже, чем выстрел из гранатомета. Пущенное Свартхёвди копье описало идеальную дугу… и закончило путь в цепкой лапе одного из хирдманнов на носу драккара.

И, эхом Медвежонкова вопля, с вражеского корабля прилетел такой же жуткий рык оскорбленного в лучших чувствах пещерного медведя.

У наших противников тоже имелся берсерк. А когда эхо умолкло, птички на береговых скалах перестали галдеть и гадить, а я сполна проникся нашем безрадостным будущим, с чужого драккара донесся зычный голос Хавгрима Палицы:

– Ты ли это, Медвежонок?

– Иди и посмотри! – рявкнул в ответ Свартхёвди.

Он уже настроился на драку и давать задний ход не собирался.

– Гляжу: у тебя теперь свой кнорр?

Медвежонок рыкнул что-то невразумительное. По-моему, он пытался совладать с «боевым превращением», а дело это было нелегкое.

– Это наш кнорр! – крикнул я.

– Чей – наш? – уточнил выпускник стенульфовской школы оборотней.

– Я – Ульф! Ульф Черноголовый! – И решил форсировать события, потому что драккар противника был уже в тридцати метрах. – Биться будем? Или еще поговорим?

Хавгрим заржал. Выдержал паузу, дабы все мы настроились на «умереть с честью»… А затем поднял кверху щит. Светлой изнанкой наружу.

Я чуток расслабился. Еще не вечер, конечно, но, может, и обойдется.

– Вы там не пиво везете? – поинтересовался Хавгрим. – Вижу: трюм у вас забит по самые люки!

– Пиво тоже имеется, – дипломатично ответил я.

Объяснять, чем именно вызвана наша солидная осадка, лучше не стоит. Из того запаса, что мы купили у ютландцев, оставалось еще бочонков пять. На угощение хватит. Лишь бы «дорогие гости» не полезли в трюм за добавкой.

Тут гребцы на драккаре уперлись веслами и резко сбавили ход. Мгновение – и мы сошлись борт к борту. По моему знаку Скиди и Гуннар Гагара бросили вниз концы (наш кнорр, несмотря на осадку, был на метра на полтора выше), а сконцы – кранцы: пару мешков с шерстью.

Так и есть: на драккаре полным-полно головорезов!

Свартхёвди наконец взял себя под контроль. Улыбнулся во всю пасть и перемахнул через борт – прямо в объятья Хавгрима Палицы.

Люди Торкиля-ярла попрятали оружие (какое восхитительное зрелище!) и тоже лыбились. А где же сам ярл?

Оказалось – нету ярла. То есть – есть, но не здесь, а при дворе главного датского конунга. С основной дружиной. А перед нами, так сказать, вспомогательная. Молодежь. За главного в ней – ярлов сынок, Эйнар Торкильсон. А наставником при нем – старина Хавгрим. Вот ведь как удачно получилось.

– А мы идем фризов пощипать, – поведал нам Палица уже под пивко. – А, может, и дальше. Как получится. А вы с кем торговать будете?

– В Хедебю поплывем, – соврал Медвежонок. – А там, может, и в Гардарику. Когда Хрёрек-ярл вернется. Он с Рагнаром на франков пошел.

– А вы что ж остались? – дерзко спросил молоденький Торкильсон.

Я еле успел ухватить за локоток Скиди, который вознамерился достойно ответить сыну ярла.

– Да он на моей сестре женится, – ухмыльнулся Медвежонок. – А она – такая красавица! Ей прошлым летом сын конунга Харальда из Вестфолда свадебный дар преподнес. И знаешь, что вышло?

Умело соскочив со скользкой темы, Медвежонок перевел разговор на события позапрошлой зимы. Я время от времени поддакивал и следил, чтобы Скиди не сболтнул лишнего.

Из нашей команды на дружеской пирушке присутствовали только мы трое. А вот всё пиво было наше. Так что напоследок, при расставании, ярлов сынок распорядился отдариться парой мешков сушеной рыбы. Мол, дорога дальняя, пригодится.