Поэт и Русалка - Бушков Александр

— Удивляюсь я вашей безрассудности, господа… — заговорил Тимоша жалобным голосом.

— Дрожишь, — сказал Красовский, орудуя коротким шомполом и даже насвистывая.

— Дрожу! — согласился Тимоша. — Вызнавать, вынюхивать, уволенным за пьянство лакеем прикидываться, носиться по Петербургу ополоумевшим зайчиком, сведения собирая, — с полным нашим удовольствием, мы ж службу понимаем… А вот штурмовать этих самых, не к ночи буть помянуты — простите-с, боязно. Душа в пятках.

— Ладно, трусандецкая твоя душонка, — сказал отставной прапорщик, размеренными ударами шомпола заколотив в ствол сверкавшую в полумраке серебряную пулю и приготовившись проделать то же самое со вторым пистолетом. — Примостись где-нибудь в уголочке и наблюдай издали, как мы бьемся с нечистью, аки святые Георгии… Господи, прости ты меня за дурацкий мой язык, с кем дерзнул свою ничтожную персону сравнивать… Пойдемте, Александр Сергеич? — Он выглянул из-за угла и подался назад. — А этот-то до сих пор там… За деревом который… Бдит, поганец…

Пушкин выглянул. В самом деле, таившийся за деревом незнакомец пребывал на прежнем месте, с величайшим терпением наблюдая за домиком, — кажется, там светилась парочка окон, судя по слабому свету, видимому в узкие щели меж досками забора.

— Александр Сергеич, — сказал Красовский решительно. — Военный опыт учит, что негоже оставлять в тылу как врага… так и неизвестную опасность. Возьмем сначала этого молодчика под белы ручки и попытаем, кто таков?

Пушкин ответил задумчиво:

— Коли уж он, укрываясь, следит за милордом, нам он не враг…

— Как знать, сударь мой, как знать… Враг твоего врага еще не становится всенепременно твоим другом… А впрочем, вот вам простой способ проверить — взять и порасспросить…

— Резонно, — сказал Пушкин. — Вы заходите со стороны Гавани, я пойду аллеей…

— Слушаюсь, — по привычке ответил Красовский, пригибаясь, перебежал на цыпочках широкий пустырь, скудно освещенный половинкой луны, исчез в темноте. Пушкин двинулся в намеченном направлении, так же бесшумно перебегая от дерева к дереву, зорко следя за окружающим, чтобы не наткнуться на возможных сотоварищей неизвестного. Он чувствовал себя легким, как во сне, удивительная раскованность и воодушевление переполняли душу — бывают такие ощущения у человека, идущего по спящему городу к одному ему ведомой цели…

Вскоре он оказался за деревом, соседним с тем, что служило укрытием неизвестному. Тот в расслабленной позе прижался к стволу, держа дулом вверх короткий жилетный пистолет. Держал оружие уверенно, сноровисто. «А молодчик не из тюфяков, — подумал Пушкин мимоходом. — Пальцем спуск с обратной стороны подпирает, чтобы не пальнуть ненароком, ведь курок взведен на два щелчка…»

Сбоку возник Красовский, оба они кинулись на застигнутого врасплох неизвестного и свалили его наземь, выкрутив пистолет из руки. Ошеломленный внезапный нападением пленник не сопротивлялся, да и не особенно силен был, по первым впечатлениям, щупл, молод…

— Тьфу ты! — вырвалось у Пушкина.

Перед ним был не кто иной, как прибывший из Америки молодой человек по имени Эдгар Аллан По — варварские все же имена у этих заокеанских жителей, непривычно звучащие для привыкшего к мелодичности русского уха…

Глаза давно уже привыкли к полумраку, и он видел, что не ошибся. Должно быть, так же обстояло и с молодым американцем, потому что он, по-прежнему не пытаясь вырваться, воскликнул:

— Это вы?!

— Как видите, любезный господин Эдгар, — сказал Пушкин. — Прелюбопытная встреча, не правда ли? — Он поднял с земли пистолет, держа его указательным пальцем за скобу, и вспомнил ехидного пражского судью. — Насколько подсказывает житейский опыт, этот предмет именуется пистолетом и к поэзии отношения не имеет… Странно вы себя держите для любителя изящной словесности: таитесь в темноте с пистолетом наготове, как разбойник…

— Выбирайте выражения! Собственно, по какому праву…

И вновь ясно было, что долгие словесные игры не приведут к успеху: обстановка не благоприятствовала…

Пушкин сказал:

— Так уж сложилось, что мы с моим спутником принадлежим к… — чтобы не обременять себя поисками соответствующих слов, он взял из французского первое, что пришло на ум, — к тайной полиции Российской империи. У нас, знаете ли, и дворянам на этом поприще порой трудиться не зазорно… Легко догадаться, что субъекты вроде вас, крадущиеся ночной порой с оружием по мирно спящему городу, не могут нас не заинтересовать. Мы здесь уже довольно давно и видели, как долго вы наблюдали за домом мирного обывателя…