Озеро. Вас убивает Таймыр - Денисов Вадим

Гораздо большее значение при передвижении в дикой природе имел слух. Звери и птицы это поняли давно. И слух у Сергея Майера был что надо. С повышенной степенью избирательности — на необычные, лишние в этом первобытном мире, посторонние звуки, что достигалось годами долгих специальных тренировок, а также месяцами жизни в тундре.

В общем, Сержант шел спокойно, как спокойно ехал бы одинокий витязь по степи, в любой момент ожидая внезапного нападения.

Справа наконец-то открылся другой пейзаж — широкий, но короткий распадок, буйно поросший густым лесом. В этом месте было что-то, заслуживающее более пристального изучения. Внимание Сержанта привлекло то, что угол, под которым этот распадок врезался в ущелье реки Калтамы, был достаточно острым и удобным. Удобным для посадки самолета, летящего с востока…

Правда, деревьев в нем росло слишком много. Но зато крохотное русло ныне пересохшего ручейка образовывало с рекой широкий мыс, усеянный не настолько уж крупной галькой, чтобы стать препятствием при посадке, за исключением пары валунов.

В месте впадения ручья — крохотный островок. Он был метров восемь шириной и двадцать длиной. Небольшая куртина ольховника, а остальное — сплошь камни. Было ясно: стоит пройти дождю где-нибудь выше по течению и этот островок уйдет под воду. Не помеха. Правда, тормозной путь самолета «Москито» наверняка несравненно длиннее, чем эта полоса-площадка из гальки. А дальше нее — сплошные деревья да кусты.

И тут наблюдательный Сержант заметил, что целая полоса деревьев в распадке имеет меньшую высоту, чем стоящие поближе к каменистым, довольно крутым склонам скал. Как будто много лет назад весь здешний лес — на узкой полосе посреди распадка — срубили под самый корень! А на его месте под благодатно прогревающим поросль северным солнцем набрала силу, вытянулась к светилу растительная молодежь — березки и молодые лиственницы. И вот тогда Сержант все понял. Здесь!

— Трахома…

Именно здесь, в этих зарослях скорбно и тихо стоит дожидающийся много-много лет прохожего человека брошенный хозяином «Москито»!

Сергей легко скинул автомат с плеча, взяв его на изготовку, снял с предохранителя. И вот тут в нем проснулась дисциплина — все-таки нужно подстраховаться. Он вытащил Лапинскую «мобилку» — передать девчатам на БМП место своего нахождения и степень важности ситуации. Но севшая батарейка, или что туда запихал этот чертов радист Лапин, лишь укоризненно мигнула ему индикатором полного разряда.

«Полный разряд…» — «повторил» он за индикатором, и эта фраза хорошо пришлась взамен другой, хорошо известной, но совершенно неприличной. И Сержант вдвинулся в чащобу. Выстрелов «Беретты» он не слышал — далековато находился он от того распадка, куда направился Игорь.

Когда через несколько десятков метров, уже уставши продираться по возможности тише, Сержант обнаружил обломок крыла, то даже не разволновался. Просто лишний раз уверился в своей правоте.

Еще немного, и «Москито», а точнее — его остатки — предстали во всей красе.

В общем-то, это был один фюзеляж. Просто фюзеляж — и ничего больше. Остальное оторвало, снесло стволами деревьев при экстремальном приземлении. Единственное, что действительно потрясло до глубины души Сержанта в этот знаменательный миг — это то, как вообще Пилот смог остаться живым при такой посадке! Как специалист-травматолог, Сергей Майер сразу определил, что серьезные травмы были неизбежны.

Следов человека вокруг «Москито» не было. Это уж он смог определить точно. Последний раз облупившейся с годами дюралевой поверхности самолета касались только руки Пилота.

Сержант не стал играть в пионера и сразу же лезть в логово машины за открытиями. Он просто развернулся и медленно пошел назад, прислушиваясь и опять повесив «румынку» на левое плечо.

Только при выходе на берег реки он снова взял автомат на изготовку и, пригнувшись за большим камнем, находящимся как раз на линии последней пробежки несчастного «Москито» (как этот самолет смог перепрыгнуть через него!), несколько минут оглядывал тихое ущелье Калтамы.

Убедившись, что все в порядке, Сержант смело вышел на самый берег — к кромке воды, достал неразлучную ракетницу и не торопясь выпустил вверх, на свободу, три ракеты красного цвета. Грохот выстрелов раскатился по каньону, отразившись многократным эхо.

Баста. Можно и перекурить. Сейчас приедут ребята и начнется работа.