Черный Проводник - Конторович Александр Сергеевич

— А… если и он… будет недоступен?

— Вы тоже в курсе о происходящих сейчас в войсках беспорядках? Впрочем, кого я спрашиваю… — Сомов махнул рукой. — Если никого из нас так и не сумеете обнаружить — порядок действий ваших будет следующим…

Проводив Шведова, генерал некоторое время сидел у стола, бесцельно чиркая карандашом по листу бумаги. Потом отбросил его в сторону и нажал кнопку электрического звонка.

— Слушаю вас, ваше превосходительство! — возник на пороге адъютант.

— Записывайте, поручик.

— Сей момент, ваше превосходительство… готов!

— Первое. Изъять из архива все документы штабс-капитана Шведова. Убрать из всех учетов любые упоминания о его работе у нас. В личном деле отразить прохождение им службы… в Архангельской губернии.

Второе. Провести через Отдельный корпус пограничной стражи перевод означенного лица в Хабаровск. Для дальнейшего прохождения службы, согласно званию и штатному расписанию.

Третье. Изъять все бумаги относительно его награждений. Изготовить документы о награждении его орденом Святой Анны третьей степени. С мечами и бантом. Подобрать для этого соответствующий случай на участке корпуса в Архангельской губернии.

Четвертое. Оформить его увольнение из корпуса пограничной стражи по состоянию здоровья. У него ведь ранения есть?

— Так точно, ваше превосходительство, таковые имеются. Пулевое ранение в левую руку. Ножевое ранение в правое плечо.

— Вполне достаточно. Заслуженный офицер, боевые ранения… достаточно уже послужил отечеству, можно и отдохнуть. Его личное дело после внесения всех потребных изменений — ко мне на стол. Всё. Выполняйте, поручик!

Февраль 1918 г

Петроград

Гулкий стук во входную дверь, казалось бы, должен разбудить весь подъезд. Но нет… не отворилась ни одна дверь, и никто не выглянул на лестничную площадку.

— Открывай, контра!

Дюжий матрос в сердцах саданул по двери прикладом.

— Ща пальну тебе прямо через дверь! Или гранату суну — будешь знать, как замки запирать перед революцией!

Щелкнул замок, послышался лязг цепочки, и дверь приотворилась.

— Что вам угодно, господа? — одетый в домашний халат, Сомов стоял на пороге квартиры.

Бесцеремонно отпихнув его в сторону, матросы прошли внутрь. У входа задержался только сопровождавший их человек в сером пальто.

— Вы генерал Сомов?

— Да. С кем имею честь разговаривать?

— Я представитель Петросовета. Моя фамилия Нахамсон. Яков Григорьевич. Вот и мандат — человек в пальто вытащил и развернул лист бумаги. — Достаточно?

Из глубины квартиры донёсся звон — что-то упало и разбилось.

— Чему обязан столь поздним визитом? — бросив взгляд на текст документа, спросил генерал.

— Пройдёмте внутрь. Там и поговорим.

Пройдя мимо непрошенных визитеров, с увлечением рывшихся в шкафах, генерал вошёл в большую комнату и сел в кресло. Нахамсону он стула не предложил, но тот обошелся и без приглашения — подтащив к себе такое же кресло, Яков с удовольствием в него уселся.

— Вы служили павшему режиму, генерал?

— Отчизне я служил, милостивый государь! Если вы понимаете, что это такое.

— У пролетариата, генерал, нет отечества.

— Сочувствую… пролетариату.

— Оставим это. Вы служили в разведке.

— В департаменте генерала-квартирмейстера.

— Давайте не будем дурака валять, генерал. Хорошо? Так ли уж важно как на самом деле называлось ваше учреждение? Важно то, чем оно занималось!

— Что вы от меня хотите? Я нахожусь в отставке и ничего не знаю об обстановке в моем бывшем департаменте.

— Бросьте, генерал! Такие как вы в отставку не уходят. Они только на время скрываются от глаз общественности. А их деятельность… она продолжается.

— Не понимаю вас.

— Скажу прямо. Мне нужны ваши архивы.

— Лично вам?

— Петросовету.

— Не имею чести знать это учреждение. Но даже будь по-другому… то и в этом случае, ничем не могу вам помочь. Все мои дела остались на службе. Полагаю, вам было бы целесообразнее поискать там…

— Искали уже. По странной случайности все ваши бывшие сослуживцы неожиданно покинули свои квартиры. А в кабинетах ничего нет! В смысле — ничего интересного.

— Рад за своих товарищей — они избавлены от необходимости отвечать на подобные вопросы.

— Но вы-то, вы-то — здесь!