Повелитель Воздуха - Муркок Майкл

Ульянов стоял рядом со мной, когда я склонился над приборами и готовился отчалить.

– Что п'изадумались, молодой человек?

Я взглянул в его старые, ласковые глаза.

– Я только что спрашивал себя, как за одну ночь превратить добропорядочного офицера английской армии в отчаянного революционера, – сказал я с улыбкой.

– Это случалось со многими, – ответил он. – Я часто становился свидетелем таких п'ев'ащений. Но сначала нужно ткнуть их лицом в огромное количество несп'аведливости… Никто не хочет ве'ить в то, что ми' настолько жесток. Ничего не знать о жестокости означает ох'анять свою невинность, как вы думаете? А нам всем так бы хотелось оставаться невиновными! 'еволюционе' – это человек, кото'ому не удалось сбе'ечь свою невинность, но кото'ый, тем не менее, так отчаянно желает получить ее об'атно, что в конце концов п'иходит к попытке создать ми', где невинными будут все.

– Но разве такой мир может быть когда-либо создан, Владимир Ильич? – я вздохнул. – Вы описываете сад Эдема, знаете ли. Знакомая мечта. Но воплощенная в действительность? Не знаю. Я спрашиваю себя…

– Существует бесконечное множество всевозможных общественных уст'ойств. В бесконечной Вселенной 'ано или поздно все они могут быть 'еализованы. Только от человечества зависит сделать явью то, к чему оно в действительности ст'емится. Человек – существо, кото'ое может создать почти все, что желает создать – или же уничтожить все, что желает уничтожить. И по'ой даже меня, несмот'я на то, что я так ста', человек все еще пове'гает поистине в изумление! – он хихикнул.

Я подумал о том, что он был бы по-настоящему изумлен, если бы узнал, кем я являюсь на самом деле!

Стало темно. Единственным нашим источником света была подсветка приборов. Я намеревался поднять корабль на высоту в три тысячи футов и держать эту высоту так долго, как только возможно. Ветер дул примерно в северо-восточном направлении. Он отнесет нас в нужную сторону и поможет покинуть долину, не используя силы моторов.

– Отдать тросы! – приказал я.

Наши якорные тросы упали, и мы начали подниматься. Я слышал, как ветер шелестит у наших бортов. Я видел, как огни Города Восходящего Солнца становятся под нами все меньше и меньше.

– Высота три тысячи футов, штурман! Угол подъема сорок пять градусов. Встаньте к ветру левым бортом, – я еще раз проверил показания приборов.

Царило безмолвие. Дутчке и Уна Перссон стояли у окна и смотрели вниз. Шоу и Ульянов находились возле меня и вглядывались в приборы, показания которых им ровным счетом ничего не говорили. Шоу был одет в голубой хлопчатобумажный костюм. Он пыхал сигарой. На голове у него набекрень сидела шляпа из плетеного камыша, какие носят кули. На поясе кобура с пистолетом. Спустя какое-то время он принялся расхаживать по рубке взад и вперед.

Мы медленно взмыли над горами. В несколько минут мы уже находились над главным лагерем врага, в пределах досягаемости его артиллерии. Если бы нас обнаружили, то могли бы очень быстро направить против нас несколько кораблей. В таком случае по поводу исхода нашей операции не могло быть никаких сомнений. Мы бы рухнули с огромной высоты вместе с нашим проектом «АБ». Не думаю, что Город Восходящего Солнца нашел бы в себе достаточно сил продолжать борьбу после гибели Шоу.

Но в конце концов мы миновали лагерь врага и немного расслабились.

– Можем мы теперь включить моторы? – осведомился Шоу.

Я покачал головой:

– Еще нет. Может быть, минут через двадцать. Может быть, и позже.

– Мы должны быть в Хиросиме прежде, чем рассветет.

– Понимаю.

– Если только верфи будут разрушены, у них возникнут почти такие же трудности с пополнением боеприпасов, как и у нас. Тогда мы сможем сразиться почти на равных.

– Верно, – согласился я. – А теперь вы можете мне наконец сказать, генерал Шоу, как вы намерены осуществить это разрушение?

– Решение проблемы лежит в нижнем трюме корабля, – ответил он. – Вы же видели, как ученые доставили его на борт.

– Но что же это такое – ваш проект «АБ»?

– Мне объяснили, что это бомба. Бомба с повышенным коэффициентом полезного действия. Я знаю лишь немногое. Это все относится к высшим научным сферам. Об этом задумывались некоторые ученые еще в начале нашего столетия. Нам стоило множества денег и долгих лет исследований, прежде чем был изготовлен вот этот единственный экземпляр, который теперь лежит у нас в трюме.

– Откуда же вы знаете, что эта бомба взорвется?