Исчисление ангелов - Киз Грегори

– Как всегда, твои замечания неоценимы, – сказала Адриана, кладя свою руку на руку Креси. – Хотя господин д'Аргенсон тебя опередил, он уже прочитал мне лекцию на этот счет.

Креси скривила губы:

– Разумный человек этот господин д'Аргенсон. К тому же привлекательный мужчина, я слышала о нем много хорошего. Возможно, когда я совсем окрепну…

Адриана легонько хлопнула ее по лбу:

– Голова садовая! Тебе лучше попридержать в узде свои страсти, иначе придется вновь передать тебя на попечение доктору.

Креси болезненно улыбнулась:

– Это одни лишь слова, и не более. Ты не могла бы проводить меня до постели, до моего одинокого ложа…

Очевидно, Адриана выпила слишком много вина, равно как и герцог. Но, будучи довольно пьяным, он все же не утратил своей очаровательной наивности, и не было ничего ужасного в том, что он щедро оказывал такие знаки внимания, которые можно было бы принять за пробное ухаживание. Слегка неровной походкой вернувшись в палатку, Адриана нашла Креси крепко спящей, и даже свет свечи ее не потревожил. Адриана достала формулу, над которой работала, – ту самую, что вернула ей руку, – просмотрела ее и впала в отчаяние. Каждый раз, когда она возвращалась к этой формуле, та казалась ей все более бессмысленной. Там, в Лоррейне, она была уверена, что сумеет восполнить недостающие ее части, совершенно ясно поймет, как была восстановлена ее рука и каково истинное значение формулы. Сейчас, пьяными глазами глядя на страницы, на знаки и символы, так хорошо знакомые и вместе с тем таинственные, ей почему-то показалось, что все это изначально неправильно. Если malakus дал ей руку, то ее видение сотворения руки посредством формулы – чистейший бред. В таком случае все ее умозаключения в корне неверны, они порождены не здравым смыслом, а горячкой мозга. И прежде чем вновь окунуться в плотное облако неосвоенных и неосознанных знаний, сквозь которое продираешься, опираясь на интуицию и логику, необходимо осмыслить открытия сегодняшнего дня. В конце концов, метод Ньютона доказывает, что наблюдение и эксперимент превосходят все самые изощренные теоретизирования. С чего же ей начать рассуждения? Сразу трудно сообразить.

Она вышла из палатки и первые несколько минут наслаждалась прохладным, свежим воздухом и легким ветерком. Затем она подняла руку, заставляя многочисленные глаза открыться и увидеть. И мироздание открылось перед ней, и она начала поиск ангелов. Очень скоро она нашла одного, он был совсем рядом. Раньше, до того как она потеряла свою настоящую руку, она уже видела двух, подобных ему. Один в виде огненного глаза в центре туманного облака, а второй – существо с черными крылами. Они оба были доступны ее обычным человеческим глазам. Но тот, что был виден ей сейчас, никогда не являлся ей в материальной форме. Ее manus oculatus видела его как два конуса или рога, у основания соединенные вместе, а ближе к концам очертания их расплывались.

– О джинн, какова твоя природа? – спросила она.

Вопрос прошел сквозь ее manus oculatus, и пальцы завибрировали, подобно тому, как рождается рябь на гладкой поверхности воды, если в нее окунуть пальцы и пошевелить ими. Казалось, рука ее работает как философская ртуть преобразовывает грубые вибрации плотной материи в тонкие вибрации эфира.

Ответ пришел тем же самым образом, резонанс возник в области между кончиками пальцев и мозгом, зазвучал голос – ее собственный голос. Из него рождался смысл. Существо не имело своих собственных физических органов – легких, языка – для воспроизведения звука, точно так же как Вселенная проявляла себя для нее в понятных ей цифрах и символах, так и эфирная сущность говорила с ней ее собственным голосом. Однако этот «свой» голос звучал сверхъестественно.

– Я преобразовываю и транслирую, – сказал голос. – Я создаю гармонию.

– Что это значит?

– Между двумя противоположностями я создаю разрешение.

– А, понятно, ты осуществляешь посредничество.

– Это твое собственное определение того, что я делаю.

– Как тебя зовут?

– Меня зовут Оджинн, – ответила сущность.

Это было не удивление, а нечто непонятное, что пробежало мурашками по ее спине.

– Это я так к тебе обратилась, – сказала Адриана. – Я назвала тебя джинном за твой фантастический вид. Но как тебя зовут на самом деле?

– Меня зовут Джинном, – эхом отозвалась сущность.

Имена, как и видимый образ, как и звук голоса, исходили из нее. Но разве не есть это обычное безумие?