Тень - Грановский Антон

Вступая в ряды регистраторов, принимая священную роль хранителя Маятника, торжественно клянусь:

– добросовестно исполнять обязанности регистратора, действуя во благо Земли и не нарушая законных прав выходцев из иных миров;

– справедливо карать нарушителей регистрационного режима, врагов «Линии», Ордена и человечества;

– строго соблюдать режим секретности, предотвращать любую возможность утечки информации о деятельности «Линии» и Ордена;

– свято хранить тайну Маятника;

– в интересах общественного порядка и спокойствия поддерживать сложившиеся материалистические представления, исключающие существование иномирян, магии и сверхъестественных сил;

– во всех сопредельных и отдаленных мирах достойно нести высокое звание регистратора и хранителя, быть образцом благородства, мужества и чести.

И если я нарушу данную мной клятву, да постигнет меня в любом из миров суровая и беспощадная дезинтеграция.

Владелица ресторана «Купава» Алла Львовна Крутова сидела в мягком вертящемся кресле, закинув ногу на ногу. Она курила длинную тонкую сигарету и с интересом разглядывала молоденькую девицу, расположившуюся напротив.

Ту это, похоже, нисколько не смущало. Она хлопала длинными ресницами и улыбалась Крутовой так, словно пришла сюда не за работой, а за премией.

«Ну я тебе покажу», – подумала Алла Львовна с едва заметной усмешкой.

– Можно я закурю? – спросила девушка красивым, глубоким голосом.

Крутова нахмурилась. Таким голосом полагалось разговаривать самой Алле Львовне, а не этой двадцатилетней пигалице в дешевом прикиде.

– Много курите? – спросила владелица ресторана, пододвигая к девушке пепельницу в виде белой морской раковины. Пепельницу она подвинула кончиками пальцев, так, чтобы у девушки была возможность хорошенько разглядеть ее длинные, красивые ногти, над которыми полтора часа работала лучшая в городе маникюрша.

– Да нет, не очень, – улыбнулась девушка, доставая из сумочки сигареты и не обращая никакого внимания на крутовский маникюр. – Пачки хватает дня на три. – Внезапно она подняла глаза на Крутову. Во взгляде ее промелькнула тревога. – А что, здесь нельзя? Тогда я не буду. – И поспешно добавила: – Бросить курить для меня не проблема.

«Ага, задергалась. Ну вот так-то лучше», – подумала Крутова, а вслух сказала:

– Почему же, курите. Только не стряхивайте пепел на пол.

Девушка улыбнулась и аккуратно вставила сигарету в пухлые алые губки.

«А ноготочки-то накладные, – с удовольствием отметила про себя Алла Львовна, разглядывая длинные пальцы рыжей красотки. – Да и фигурка не очень. Талия, конечно, хороша… Грудь, ноги… Но в целом, пожалуй, чересчур крупновата».

Алла Львовна позволила себе снисходительную улыбку. Крутова считала себя властной и сильной женщиной, видящей людей насквозь. Под ее проницательным взглядом даже рослые хамоватые грузчики сжимались. Но на эту девчонку взгляд Крутовой абсолютно не действовал. И это было более чем странно.

К своим сорока трем Крутова была обладательницей внушительного банковского счета, а также осиной талии (плод изматывающих тренировок), стройных ног и чувственного, хрипловатого голоса, сводящего – в этом она не раз убеждалась – мужчин с ума.

Следы увядания уже коснулись лица Аллы Львовны, но она вела с ними непримиримую борьбу и пока что выходила из этих схваток победительницей.

Крутова стряхнула с сигареты пепел, и перстенек на ее безымянном пальце ярко блеснул. Алла Львовна невольно залюбовалась им и на пару секунд отвлеклась от предмета беседы.

Интересный был перстенек, необычный. И достался Алле Львовне необычным и интересным образом. Два дня назад Крутова случайно наткнулась на улице на лоток с бижутерией. Вообще-то, бижутерией она не интересовалась. Но тут, сама не зная почему, замедлила шаг. Ее внимание привлек перстень с красноватым камушком, лежавший в стороне от других товаров. Отчего-то он сразу понравился Крутовой. Она взяла перстенек с прилавка и небрежно поинтересовалась у простоватого вида девочки-продавщицы:

– Сколько?

Та захлопала глазами. Заглянула в свою тетрадь, пошелестела страницами. Подняла взгляд на Аллу Львовну и растерянно проговорила:

– Не могу найти его в перечне.

Алла Львовна продолжала разглядывать перстень. Красноватый камушек мягко мерцал и словно говорил: «Купи меня. Купи». Неожиданно для себя самой Крутова сжала перстень в кулаке, посмотрела на продавщицу и сказала:

– Я дам вам за него четыреста пятьдесят рублей. Дороже у вас тут ничего не стоит.

Пока продавщица раздумывала, Алла Львовна достала из кошелька несколько сотенных бумажек и бросила их на прилавок.

– Сдачи не надо!

И поспешно зашагала прочь, опасаясь, как бы продавщица не передумала и не потребовала перстень обратно.

С того момента прошло уже два дня, и за эти два дня Алла Львовна ни разу не пожалела о своем странном поступке. Перстень словно приворожил ее, и Крутова не расставалась с ним ни на миг.

– Алла Львовна, – тихонько окликнула девушка. Крутова качнула головой и уставилась на молодую претендентку.

– Опыт у меня небольшой, – проворковала та. – Но я готова учиться.

Алла Львовна решила прибегнуть к другой тактике. Она сменила снисходительную улыбку на кривую усмешечку и принялась нагло разглядывать девушку. Пусть знает свое место. Брезгливо приподняв нарисованную бровь, Крутова резко произнесла:

– Надеюсь, что так. От желающих получить это место нет отбоя. Нам нужен умный, ответственный человек. Вы понимаете, о чем я?

Девушка кивнула.

– От вас будет зависеть не только своевременная поставка продукции, – продолжила Алла Львовна, – но и репутация нашего заведения. Вы отдаете себе в этом отчет?

– Да, да, конечно, – поспешно заверила ее девушка.

– Три основных правила, золотце, – прохрипела Алла Львовна и выпустила в сторону девушки облако сизого дыма. – Три! Если вы готовы их соблюдать – мы сработаемся. Если нет – выход направо, и не будем отнимать друг у друга время. Не знаю, как ваше, а мое стоит недешево.

– Я готова выслушать, – сказала девушка, изящным движением поправила пушистую рыжую прядку и ослепительно улыбнулась. Ее большие синие глаза лучились. Алле Львовне это не нравилось.

При всей миловидности было в этом юном личике что-то неприятное. Что-то… противоестественное. Алла Львовна считала себя женщиной расчетливой и умной. Она давно уже занималась подбором персонала и чувствовала ложь нутром. В чем именно заключалась ложь, Алла Львовна понять пока не могла. И эта неопределенность ее тревожила.

– Мой прежний начальник говорил, что я все ловлю на лету, – проворковала девушка и слегка покраснела. – Я думаю, у меня все получится. Я вас не подведу.

«Могу себе представить, что ты там ловила», – подумала Алла Львовна с брезгливой улыбкой.

Длинные ноги, огромные глазища. Нет, эта особа ей здесь не нужна. Пусть поработает недельку, а потом выметается ко всем чертям. Профсоюз, конечно, не дремлет, но предлог найти не сложно. Можно, к примеру, организовать небольшую кражу. или еще что-нибудь.

– Три правила, – повторила Алла Львовна, выпустив дым через ноздри. – Первое – не опаздывать. Одно опоздание – штраф. Два – увольнение. Устраивает?

– Вполне, – кивнула девушка.

Она протянула руку, положила кончик сигареты на край пепельницы и легонько постучала по нему длинным, изящным пальцем. Алла Львовна собиралась проделать то же самое, но не успела. Столбик пепла сорвался с сигареты и упал владелице ресторана на коленку.

– Второе правило, – продолжила Алла Львовна, повышая голос и стряхивая с коленки пепел, – не воровать. С этим у нас строго. Проверки регулярные, заранее не предупреждаем.

– Справедливое требование, – улыбнулась девушка, беззастенчиво разглядывая испачканную коленку Крутовой.

Алла Львовна нарочито откровенно проследила за ее взглядом и проговорила грубым, хриплым голосом:

– И наконец, третье правило!

Девушка вздрогнула и снова уставилась на Крутову. Алла Львовна ухмыльнулась, сделала из пальцев левой руки колечко и подвигала внутри него дымящейся сигаретой.

– Третье, и главное, правило – никакого интима с клиентами. Две ваши предшественницы погорели именно на этом.

Девушка покраснела до самых корней волос, но тут же взяла себя в руки и кивнула.