Время твари. Том 2 - Корнилов Антон

— Магистр! — волнуясь, заговорила Лития. — Доблестные сэры! Словом королевской крови я ручаюсь за чистоту помыслов сэра Кая, я говорю вам, что все время своей службы он не сделал ничего дурного и его… не за что судить.

— Во, и я о том же! — ляпнул Оттар. — Брат Кай — самый великий воин из тех, что когда-либо появлялись среди людей, настоящий рыцарь! Но уж слишком уж он это самое… — Не умея верно сформулировать свою мысль, он наморщился и покрутил расслабленной пятерней у лба.

— Я… теперь не знаю, кто я, братья, — обращаясь к болотникам, сказал Кай. — Я требую Суда. Мне… нужен Суд.

— Да будет так, — помолчав, ответил Магистр Скар.

— Да будет так, — повторил сэр Герб.

— Доблестные сэры, — произнесла золотоволосая, — я с готовностью явлюсь на ваш Суд и расскажу все, что потребуется.

— И я! — присовокупил северянин.

— Этого не нужно, — мягко возразил сэр Скар. — Благодарю вас, ваше высочество, и тебя, сэр Оттар. Суд Ордена не нуждается в свидетелях. По Кодексу рыцарей Болотной Крепости болотник, потребовавший для себя Суда, сам должен открыть суть своих сомнений, а Судии — обязаны помочь ему разобраться.

— Это другое дело! — повеселел юный великан. — А я-то думал — прямо уж Суд… А то он и нас замучил своими этими самым сомнениями… и сам замучился. Вы уж там вправьте ему мозги, доблестные сэры! Вы уж там ему… — Возможно, северянин наговорил бы чего-нибудь еще, но, заметив, что старшие рыцари и сам Кай его веселье нисколько не разделяют, осекся.

— Возвращайся в Крепость, сэр Кай, — сказал Магистр Скар, — и жди всех нас там.

Не говоря более ни слова, Кай прошел туда, где на берег были вытащены две лодки, встал в одну из них и оттолкнулся от берега шестом. С тихим шорохом острый нос лодки рассек неподвижную черную гладь воды.

— И все же я требую милости для сэра Кая, — сказала Лития, глядя, как туман понемногу скрадывает прямую тонкую фигуру рыцаря.

— Ваше высочество, — с поклоном ответил Магистр Скар, — милость нужна тем, кто сам в ней нуждается.

Лития помолчала немного, явно не зная, как реагировать на эти слова. Зато вступил Оттар.

— Сэр Скар! — обратился он к Магистру. — Вот тот, кого судят, все начистоту выкладывает, так? А потом Судии ему все разъясняют — это я тоже понимаю. Я не понимаю, кто ж тогда приговор выносит?

— Подсудимый сам должен вынести себе приговор, — ответил Магистр. — Но только после того, как все его сомнения будут развеяны.

— О как! — удивился северянин. — Это что же получается… Подсудимый сам себе и Судия? Да везде бы так было! Кто ж самому себе худа-то пожелает!

Болотники снова переглянулись.

— Приговор, который человек самому себе выносит, — он и есть самый справедливый, — проговорил Герб, внимательно глядя на Оттара. — Разве это не очевидно?

— Нет и не может быть приговора справедливее, — повторил Магистр, — чем тот, который человек вынес самому себе. Не может быть справедливее и не может быть суровее и страшнее.

Северный рыцарь открыл рот, вероятно, чтобы возразить, но… ничего говорить не стал, а задумчиво поскреб свой затылок.

— Я так думаю, — заговорила принцесса, — что в Болотной Крепости не часто случаются Суда Ордена.

— Вы правы, ваше высочество, — с поклоном ответил сэр Скар, — последний Суд состоялся около двухсот лет назад…

Оттар присвистнул.

— Я очень устала, — помолчав, проговорила Лития. — Велите проводить меня в мои покои. Позже, после того как я отдохну, мы продолжим наш разговор.

— Конечно, ваше высочество, если таково ваше желание, — сказал Магистр. — Нам еще о многом нужно поговорить, ваше высочество. Но сначала вам нужно отдохнуть. Вы очень устали — я вижу это.

Он коротко кивнул сэру Равару. Тот с поклоном подал руку принцессе.

Увлекаемая рыцарем, Лития сделала всего только несколько шагов и остановилась. Болотник вел ее в направлении, противоположном берегу озера, — к Укрывищу. Она что-то спросила у Равара, и тот ей ответил.

— Сэр Скар! — недоуменно воскликнула принцесса, оборачиваясь к Магистру. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка! Разве вы отвели мне покои не в вашей Крепости?

— Конечно, нет, ваше высочество, — с некоторым даже удивлением отозвался сэр Скар. — В Болотную Крепость Порога могут входить только рыцари-болотники. Таковы правила нашего Ордена.

— Я льщу себя надеждой, сэр Скар, что я ослышалась! — гневно сверкнув глазами на Магистра, выпалила принцесса.

А Оттар аж крякнул.

— Это что же получается? — медленно выговорил он. — Ее высочеству, принцессе всего Гаэлона, придется жить в соломенной лачуге?

— Таковы правила, — спокойно повторил Магистр. — Но поверьте мне, ваше высочество, поверьте мне, сэр Оттар, я и мои люди сделаем все, что возможно, чтобы принцесса не испытала никаких неудобств.

— Ну вот что, сэры, — нахмурился северянин. — Ее высочество столько натерпелась всяких бедствий за время нашего путешествия… только истинная особа королевской крови могла снести то, что пришлось снести ее высочеству, столько всего пережила — а вы ее на земляной пол определяете? Это… это… это я даже и не знаю, как сказать… Магистр, сэр Скар! Ежели уж никому, кроме Рыцарей Порога, в Крепость не войти, тогда я свое законное право жить в ее стенах уступаю принцессе! Вот так!

Произнеся это, Оттар воинственно упер кулаки в бока. Магистр покачал головой.

— Сожалею, сэр Оттар, но и ты не имеешь права входить в Болотную Крепость, — сказал он.

Скулы северянина окаменели, а щеки начали багроветь. Принцесса Лития остро взглянула ему в лицо.

— Я — рыцарь Братства Порога! — загрохотал Оттар, справившись с приступом немоты. — Я разил Тварей на побережье Вьюжного моря! И я недостоин того, чтобы просто войти в вашу Крепость?!

— Ты принадлежишь Ордену Северной Крепости Порога, — сказал болотник Герб. — Правила Кодекса болотных рыцарей гласят, что в Крепость может войти только рыцарь-болотник.

— А северные Рыцари Порога, значит, недостаточно хороши для вас?! — рявкнул Оттар.

— Поверь, сэр Оттар, — снова вступил в разговор Магистр Скар, — рыцари Братства равны между собой. И каждый Рыцарь Порога обязан уважать и любить своего брата. Я… и любой из рыцарей моего Ордена с готовностью умрет за тебя и за нашу принцессу. Но в Болотную Крепость входят только болотники. Таково правило.

— Правило! — зарычал северянин. — Опять эти ваши правила!.. Да что же такое со всеми вами!.. — Оттар с ожесточением постучал себе кулаком по лбу.

— Сэр Оттар! — подходя к северному рыцарю, предостерегающе проговорила принцесса. Но Оттара было уже не остановить. Глаза его налились кровью. Рыцарь Ордена Северной Крепости Порога вышел из себя.

— Клянусь Андаром Громобоем, никто и никогда не наносил мне такого оскорбления, — рычал северянин. — Никто и никогда! А я не намерен сносить оскорбления ни от кого, будь он даже… — Оттар бросил гневный взгляд на сэра Скара, но договорить не посмел. — Я все равно войду в Болотную Крепость! — заявил он. — А ежели вы считаете, что я… слишком слаб и неопытен для этого, тогда я…

— Сэр Оттар! — воскликнула Лития. — Остановитесь!

— …вызываю любого из рыцарей-болотников на поединок чести! — все-таки закончил северянин.

Он еще раз глянул на Скара, потом на Герба, а потом перевел взгляд на изуродованное лицо Равара — точно искал среди этих троих достойных себя соперников.

— Выставьте против меня любого из ваших рыцарей! — рыкнул Оттар. — И тогда увидите, как бьются рыцари Северной Крепости Порога!

— Никто не станет сражаться с тобой, сэр Оттар, — спокойно ответил Герб. — И не только потому, что ты недостаточно подготовлен, чтобы сойтись в поединке с рыцарем-болотником. Просто Рыцари Порога не сражаются друг с другом. Таково правило.

— Что?! — захрипел Оттар, поднимая руку к рукояти топора, выглядывавшей из-за его правого плеча. — Ты говоришь мне, сэр Герб, что я… наихудший воин из всех, кто живет на Болоте?!

— Я велю вам замолчать, сэр Оттар! — сильно повысила голос принцесса.

Рука Оттара точно наткнулась на незримую преграду… и, обессилев, опала. Несколько ударов сердца юный великан молчал, тяжело, с хрипом дыша. Он смотрел в землю, сжимая и разжимая кулаки.

— Я прошу вас, сэр Скар, простить сэра Оттара за его несдержанность, — проговорила Лития. — Он горяч, но… он честен и смел. Сэр Оттар! Как не стыдно вам требовать условий лучших, чем те, на которые соглашаюсь я?

Оттар искоса взглянул на стоящую рядом Литию. Не вполне остывшая еще ярость, удивление и обида за свою принцессу мешались в этом его взгляде.

— Простите меня, моя принцесса, — пробурчал он.

А Магистр, в свою очередь давно и внимательно наблюдавший за девушкой в забрызганной болотной грязью кожаной дорожной одежде, со стянутыми в пучок золотыми волосами, сияющими даже здесь, в этом тусклом бессолнечном тумане, вдруг улыбнулся — вроде бы не ей, а своим мыслям.