Ответный удар «попаданцев». Контрразведка боем - Конторович Александр Сергеевич

– Итак, господа лейтенанты, вот что я вам скажу, – подвожу итог. – Во-первых, стоимость патронов, истраченных на эти молодецкие забавы, будет вычтена из вашего жалованья. Также вычтем и затраты на разбитые окна и прочий ремонт.

Лейтенанты облегченно вздохнули.

– Рано радуетесь, господа, это еще не все. В ближайшие три дня, то есть на время пребывания здесь лейтенантов Альвареса и Кемпбелла, никаких спиртных напитков вам не отпускается. Всем троим. Лесли предупрежден, у него к вам тоже есть претензии. Там не только побиты стекла, но и мебель пострадала.

– Сеньор главный инженер, это крайне жестокое наказание… – взвыл Калахан.

– Ничего, потерпите. Пусть муки похмелья дополнят вам муки совести или заменят их, если таковых не наблюдается. И наконец, я думаю, стоит поставить в известность сеньора Серхио. Думаю, команданте Эль-Куэбре найдет выход вашей энергии в более конструктивных целях. У меня все, господа, можете быть свободны. Да, кофе, в отличие от виски, Лесли вам все-таки обещал налить.

Раннее утро следующего дня

В четыре часа утра меня поднял посыльный с телеграфа. С чего это вдруг? Телеграмму с отчетом я отправил сразу после разбирательства, вроде описал все подробно.

Посыльный знает только о получении депеши на мое имя с грифом «Лично в руки», кодированной.

Делать нечего, успокаиваю Антилопу, привожу себя в порядок и трусцой следую по холодку за посыльным, благо идти совсем недалеко.

Сонный телеграфист – в ночную смену мы стараемся назначать мужчин, женщин даже в секретной службе стараемся беречь от лишней нагрузки – подает мне журнал и несколько листов бумаги с наклеенными на них полосками телеграфной ленты. Расписываюсь в получении, ставлю дату и время. По правилам не имею права выносить шифродокументы из помещения в одиночку, а посыльный не имеет права служить охранником. Но на этот случай предусмотрено специальное помещение, где есть сейф с кодовыми книгами и охрана на входе.

Расшифровка много времени не занимает, Кобра, который подписал данную цидулю, выбрал самый простой код, служебный № 1. А вот содержание приказа по Директории в ответ на мою краткую телеграмму о событиях прошлой ночи (ого! Аж на все гарнизоны действие приказа распространяется, не только на наш) отнюдь не обрадовало. Совсем неприятно получать втык, да еще, казалось бы, за совершенно правильные поступки.

Если перевести с военно-канцелярского на общедоступный человеческий, то суть приказа сводилась к следующему:

Начальник НПЦ «Дакота», Инженерного и Военно-технических департаментов имярек (ваш покорный слуга!), вовремя принял меры к пресечению беспорядков, учиненных военнослужащими Отдельного Учебного батальона Службы Охраны Тыла. Однако в процессе оного пресечения я, оказывается, умудрился нарушить несколько пунктов Устава гарнизонной службы и еще по парочке нескольких других, включая Проект Конституции! Это еще с какого боку?! Она пока только обсуждается, да еще в очень узком кругу. Основное нарушение исполняющему обязанности Главы Директории видится в превышении мною полномочий. Наказывать вообще и выбирать вид наказания может только военный комендант конкретного гарнизона. О как! И кто же это у нас такой, если вроде все властные полномочия у меня?

Оказалось, что нет.

Не все.

Коллега Логинов мало того что тоже рулил в парочке департаментов, как гражданских, так и двойного назначения, был назначен и военным комендантом НПЦ «Дакота» со всеми вытекающими. Как старший по званию и вообще…

М-да. Хотя… Читаю продолжение. Толе досталось не меньше, как оказалось. Хотя он и прибыл к шапочному разбору, отлучившись на одну из дальних точек в долине, где у нас развертывался новый военно-учебный городок для связистов.

Хорошо быть начальником, что еще могу сказать. Самое главное – иметь хорошую память, чтобы случайно не пропустить кого-то, когда раздаешь шишки. Это плюшки можно придержать, а вот наказания и оргвыводы – низзя! Никто не забыт и не ушел обиженный! Кроме нас с Логиновым, в приказе огреб свою долю даже дежурный наряд по городку.

Слава богу, Сергей хоть комиссию по разбору полетов не стал назначать, а то у нас зеленой краски для травы совсем нет, но веселее от этого не стало.

Лейтенанты, оказывается, зря думали, что отделались моим наказанием. Наш безопасник его с легкостью отменил, плюнув на железное армейское правило, – нельзя дважды наказывать за один проступок. И не подкопаешься ведь! Не мог я назначать наказание, значит – его и не было. Три месяца службы в должности рядового, с повторным экзаменом на чин и должность.