Земля лишних. Новая жизнь - Круз Мария

Вдоль рулёжной дорожки засветились фонари, и в их свете мы увидели приближающийся к нам белый с синим, переливающийся в их свете, как лакированный, бок самолёта с чёрными иллюминаторами. Самолёт зарулил на полагающееся место, открылась дверь, выпала лесенка трапа, появился уже знакомый пацанистый бортмеханик с серьгой.

Он спустился на землю, а за ним появился среднего роста коренастый мужик в привычной здесь полувоенной одежде, с кобурой на поясе, с усами и короткой стрижкой. И выглядел он в точности как на фотографиях. Даже одет так же, как и на снимке. Тебя-то нам и надо! Пускай и Михаил делом займётся. Надеюсь, ты сейчас не улетишь, дядя?

Он держал в руках небольшой, плоский, но весьма увесистый деревянный ящик. Посмотрел на нас сверху, затем спросил у механика:

— Это они?

— Да, — подтвердил тот.

— Хорошо, — ответил усатый, затем повернулся ко мне и сказал: — Я от вашего нанимателя. У нас с собой девять таких ящиков.

И он сделал жест, как бы протягивая ящик мне с верхней ступеньки трапа. Я принял его, ухватившись за прибитые сбоку ручки из толстой деревянной планки. Было слышно, как внутри ящика переваливаются и постукивают друг друга боками тяжёлые металлические бруски. Опустив ящик на траву, я отстегнул стальные зажимы, притягивающие крышку, и заглянул внутрь. Так и есть — золото, в маленьких слитках по сто граммов, проложенных вощёной бумагой. На каждом слитке орденская пирамида с глазом и надпись «One thousand EqU». Два слоя в высоту, пять слитков в длину и столько же в ширину. Пятьдесят в ящике. Пять килограммов. Девять ящиков. Четыреста пятьдесят тысяч экю. Очень много.

Проверив первый ящик, я передал его Маноло Рамиресу, а сам взялся за второй, который принял от усатого Дмитрий. Проверил его — вроде бы тоже без обмана. Не думаю, что само золото фальшивое. Не станут они так рисковать. Кстати, так что это за усатый такой? Золотишко возит, порошок, девочек.

— Вы Хоффман или Маллиган? — в упор спросил я его, решив излишне не мудрить.

Выстрел наудачу, «на понт взял», но не думаю, что я ошибся. Кого ещё Родман может прислать в таком щекотливом деле? Усатый явно растерялся и ответил:

— Хоффман. Маллиган остался на острове.

Ну вот и мило, теперь ясности больше. Только вот узнать бы теперь — это Орден тебе поручает порошок в «ворота» забрасывать или наш друг Спенсер Родман Четвёртый зарабатывает себе на конфеты? Девушек ему возили, кстати?

— Вас отвезти в отель? — спросил его я.

— Нет, нас отвезёт местная машина, — отказался Хоффман. — Самолёт будет ждать вас здесь в восемь утра, не опаздывайте. Пока долетит до Билокси, пока там дозаправится… экипаж не очень любит летать по ночам.

Вот что он имел в виду? Что задержится в городе? Или полетит с нами? Не очень хорошо будет его похищать, если нам лететь вместе. Тогда всё вообще может пойти непредсказуемо. А вот если задержится, то никаких проблем.

— Хорошо, до завтра, — ответил я.

Ящики с золотом были уже уложены в багажник машины, поэтому нам осталось только загрузиться самим, что мы и сделали. Едва дверцы успели захлопнуться, как двигатели взревели, и тяжёлые «хаммеры» понеслись по полю в обратном направлении. Обратно в анклав, в гостиницу. Надо собираться. Завтра начинается неожиданное продолжение нашей морской эпопеи.

На выезде с аэродрома на стоянке находились две жёлтые «исудзу» и белый «хаммер-2», как две капли воды похожий на тот, который я видел на фотографии. Едва мы выехали за ворота, как белый внедорожник въехал на лётное поле. Возможно, наш усатый друг Хоффман решил попутно ещё дело провернуть — с «Большим Мальчиком»? Было бы неплохо, а если бы он ещё и задержался на денёк, то вообще чудесно. Взять бы его с наркотой, да ещё и с девицами… Отвези в тихое место, и с такими уликами можно всё за пять минут вытрясти из него. Хоть это и не преступление в Нью-Рино, но на всех окрестных территориях — криминал высшей пробы. Работорговля, торговля наркотиками — сразу петлю на шею или плотины строить в дельте Большой реки, у конфедератов, пока не помрёшь от голода и побоев. Даже у московского правительства — у самого Коршунова, насквозь продажного, — за такое пуля в затылок, без разговоров. В машине я сразу спросил Пабло:

— Запомнили этого усатого, который говорил со мной?

— Разумеется, — кивнул он, обернувшись с переднего сиденья.

— Свяжитесь с руководством — пусть отследят… У вас связь безопасная?