Двери во Тьме - Круз Мария

— А ты теперь кто?

— Я? — он даже чуть озадачился. — Я в отставку, так сказать, на днях. Буду здесь дела вести, в Захолмье.

— А Шалва в Углегорске, — сказал я утвердительно.

— Точно. Он главный, я здесь за правую руку. Ты что решил?

— Я? — поразился я вопросу. — А что-то надо было решать?

— Надо, — кивнул он решительно. — Ты здесь со мной?

— Да я вроде как и так уже с тобой, — засмеялся я. — Ты только вот что скажи: с Милославским что?

- Укоротим его немного, — Тенго развел ладони совсем нешироко. — Если ученый, то ученством своим и занимайся, не надо в городе еще и политикой вертеть. Ферма за ним, но часть "упродов" оттуда на хрен, а то прямо базу там завели, личное войско профессора. Охрана территории — и достаточно. Все. А то у каждого по армии, полевые командиры, мать их.

— У него экспедиции бывают, иногда надо что-то охранять. Четыре человека на "точке" одной дежурят, например.

— Это которых возите?

— Ну да.

— Эти пусть остаются. Сколько-то останется. Просто у него опять чуть не спецслужба своя.

Тут Тенго прав, я уже сам не раз удивлялся, что там на Ферме за войско. Охрана охраной, но какая-то мера нужна. И опять же, откуда деньги на это все?

Настя принесла всем чай, расставила чашки по столу, выставила корзинку печенья.

— Давай, узурпатор, грейся, — сказала она гостю.

— Что сразу узурпатор? Я в этих делах не главный, так что мое дело телячье, — запротестовал Тенго. — Леонов, кстати, тоже не сильно пострадал, что бы тут не говорили.

— А куда его?

— В ссылку, — усмехнулся он. — Сюда, в Захолмье. Домик ему и ежедневно отмечаться в комендатуре.

— В какой? — не понял я.

— Своя будет, рядом с базой. Вроде как статус городка повысили.

— Ну ты скажи, не ожидал, — честно сказал я. — А по строительным делам теперь что? — решил я расспросить его о чем-то его душе приятном.

— Нормально все. У Горбанка новый начальник, уже готовит программу кредитования. И программу расселения начали сочинять. Мир дворцам, хижины на хрен, — завершил он краткую речь модернизированным лозунгом.

— А кто банкир?

— Из Сальцево, бывший наш, работал в финуправлении.

— Могилевич, что ли? — догадался я.

— Знаешь его? — Тенго удивился.

— Знаю… заочно, — я взял со стола чашку на блюдце, попытался отпить, но решил подождать — горячий. — Мелькал тут в моих замутках. Погоди, а он же вроде на Егора работает, нет?

— Работал. С Егором у нас соглашение, можно даже сказать, что альянс, — чуть помедлив, все же сказал Тенго. — Кирпича тоже много понадобится, ну и всего остального. Так что он с нашей новой властью в дружбе.

— А Болотов? — спросил я наудачу.

— А что Болотов? — немного удивился вопросу Тенго. — Болотов с Бабиновым в больших друзьях был, но он человек деловой — новые друзья появятся. Нормально все с Болотовым, поплачет денек и перестанет.

— А что Валиев у него делал?

— Поговорить хочешь, что ли? — как бы делом спросил Тенго, наклоняясь за чашкой.

— Так вроде кто-то обещал, — напомнил я.

— Вот завтра и поговоришь, — он откинулся в кресле и глотнул чаю, не поморщившись. — Если желание еще есть.

— Есть.

— Ну и хорошо. В понедельник едем?

— Это как ты скажешь, — я тоже снова попытался отпить и убедился, что чай уже не такой горячий. Взял кружок овсяного печенья, откусил, запил.

— Брать что надо?

— Да ничего… пулеметов и водки побольше.

— Да? — озадачился он.

— Ага. Водкой будем меня отогревать, а пулеметы на случай если адаптанты там появятся. Вы же рейды туда прекратили?

— Так далеко не ходим, верно.

— Вот и бери по паре на сани как минимум. Тогда их прижать огнем можно будет и смыться. Хотя лучше бы тихо скататься.

— Лучше, — согласился Тенго.

* * *

В воскресенье снег опять валил с новой силой, словно природа поставила себе задачу засыпать все под крыши. Машины с плугами катались по городу постоянно и то едва справлялись, сыпало и сыпало. Зато было тепло и безветренно, а во дворе дома такая благодать была, что просто залюбуешься.

С утра колол дрова для камина, заодно подумал, что если не выскочу из Отстойника — летом баню построю. Очень остро ее здесь не хватает. Намахался топором так, что руки и спина гудели, но вообще я это занятие почему-то очень люблю — и физкультура, и запах дерева, и вообще…

Где-то к полудню пешком притопал Тенго, сказал: