Двери во Тьме - Круз Мария

— У нас рейды и по четыре дня бывают, так что люди в санях живут. Поэтому без печки нормальной никак. Отогреешься.

— А водка где? — забеспокоился я. — Пулеметы видел, а ее нет!

— Под моим сиденьем, — попрыгал он на кресле. — Так не доберешься!

— Изверг!

Мотор взревел еще громче, сани медленно и плавно тронулись с места, я ощутил несильный рывок — трос, на котором тянули прицеп, натянулся, а потом они на удивление резво начали набирать скорость. Как-то странно зашуршал снег под широкими лыжами, мне поначалу показалось, что это корпус саней трескается, но ничего, естественно, не случилось. В маленькое заднее окошко я разглядел вторые аэросани, вставшие нам в кильватер. В общем, если что с одними санями случится, то есть вероятность, что все равно выберемся.

Езда по льду реки, покрытому слежавшимся, ни разу никем не тронутым снегом, напоминала езду по поверхности стола, еще и накрытой стеклом. На корпус разве что едва ощутимая вибрация доходила от двигателя, а так можно было смело полный стакан с водой, а то и даже с водкой, выставить на пол, и из него бы ни капли не пролилось. Время от времени даже возникало эдакое ощущение нереальности происходящего, казалось, что за окнами кто-то полотно с намалеванным пейзажем протаскивает.

Печка действительно хорошо работала, вскоре даже форточку приоткрыть пришлось, а сами мы сняли тулупы и сидели в одних свитерах. Незнакомый боец просто придремал, положив ноги на пулемет. Перебравшись через спинку сидения, я уселся справа от Тенго, вяло крутившего рулевое колесо, огляделся. Три педали, какие-то ручки на простенькой приборной доске, руль самый обычный, с деревянной баранкой, такой как на ГАЗ-67 стоит.

— Трудно управлять? — крикнул я.

— Нет! — наклонился ко мне Тенго. — Просто реагирует медленно и плавно, вроде лодки, надо учитывать!

— А чего педалей столько?

— Газ…, - показал он ногой, — задний тормоз и передний. Они тут отдельно!

— Быстро тормозит?

— Не очень! Лучше не рисковать особо! Нравится вообще или как?

— Да класс агрегат! А по полям на нем как?

— По разному, — заорал он в ответ. — К деревьям лучше вообще не приближаться, можно винт разнести, в горку тоже плохо идут, могу вбок соскользнуть, А вот по полям и вот как сейчас, по льду — самое оно!

— Понял!

Да, по нашей задаче поддержания жизнедеятельности "точки" такие бы не сработали, там все же рельеф так себе, сложноватый, так что лучше наших снегоходов, сделанных из "цюндапов", и нет ничего. Кстати, интересно, а вот тот "Бомбардье", что мы тогда на Ферме видели — он как по пересеченке? Должен неплохо, по идее, идти, гусеницы там широкие, а вес большим быть не должен, эти сани наверняка увесистей.

Заснеженные берега реки довольно быстро проплывали назад, машина сзади шла как привязанная. Вокруг тишина и пустота, "белое безмолвие" самое натуральное. И действительно, очень быстро идем, вон справа вмерзший в лед старый дебаркадер мелькнул, я его по тому рейду хорошо запомнил. Мы тогда до него несколько часов добирались, а тут… час всего прошел, наверное, не больше. Эдак мы часа за три до места доберемся, если я все правильно рассчитываю.

— А быстрая штука! — крикнул я, похлопав по панели перед собой.

— Быстрая, точно! Нашим нравится!

Затем я снова перебрался назад, вольготно расположившись сразу на двух сиденьях. Благодать!

Прошел, примерно, еще час, и сани неторопливо остановились, моторы заглохли.

— Дозаправка, — объяснил, обернувшись к нам, Тенго. — Перед приближением к Тьме проводится в обязательном порядке. И сани разгружаются, и если что, то бензин не закончится не вовремя. Давай, вылезаем помогать!

Все, кроме Насти, кряхтя, начали натягивать тулупы. Вылезать на мороз из такого благодатного тепла не хотелось. И не зря, оказалось — вдоль реки дул неслабый ветер, от которого сразу начало неметь лицо. Пришлось раскатать вязанные подшлемники-маски, сразу стало легче.

Возня с канистрами тоже особой радости не приносила — воронка располагалась не очень удобно, лить бензин приходилось неторопливо, удерживая тяжелую, скользкую и холодную канистру на весу, при этом ветер все время норовил сорвать струю с ее горловины, разбрызгав по окрестностям. Но как-то заправились, разумеется.

Тьма была уже близко, стояла жуткой тяжелой стеной, вытянувшись по всему северному горизонту, пугала и давила… и да, кстати — я ее немного чувствовал. Не так, как если бы стоял на земле, но не ощущалось и той абсолютной защиты, которую давала текущая вода под днищем. Внутри как будто холодная когтистая рука сжимала желудок.