Земля лишних. За други своя - Круз Мария

— Мне нравится идея, — согласился я. — Нам нужны заказы. Мы можем поработать вместе. И мы прикроем тебя, если у тебя что-то пойдёт не так. Это я тебе обещаю. Отбить и вывезти в безопасное место мы тебя сумеем.

Она глубоко вздохнула и заметно расслабилась:

— У тебя есть что-то кроме пива? Наверняка имеется хорошее вино.

Я встал с кресла и направился к бару, заявив:

— Есть, но ты же приставать сразу начнёшь.

— Ха, размечтался!

Пивной бокал чуть не выскользнул у меня из руки — я едва удержал его. Но на бамбуковом паркете появилась пивная лужа. Я обернулся. Она глядела на меня с торжествующим видом победительницы. Я подумал, что ослышался.

— Ещё раз, пожалуйста… — попросил я.

— Нет, я, конечно, помню про два обещанных минета и готова тебе их исполнить в любую секунду, по первому требованию… — Она подняла руки в жесте капитуляции. — Я даже готова дать себя трахнуть, если тебе очень уж подопрёт, а рука будет в гипсе. Но вообще… как бы тебе сказать… если с патетикой в голосе, то мне открылся свет истины в форме лесбийской любви. Поэтому ты можешь чувствовать себя со мной в безопасности. Но только ты, потому что я по-прежнему угроза твоей семейной жизни. Теперь уже твоя Кончита не может чувствовать себя в безопасности.

Это она хохмить начала, я её уже достаточно знаю, чтобы определить, когда она дурачится, но вот начало речи было правдой.

— Катя? — высказал я своё предположение.

— Разумеется. Единственный мужчина, с которым мне хотелось спать, прятался от меня. — Она выразительно посмотрела мне в глаза. — Да и вообще мы живём на разных концах континента, так что нормальных отношений у нас с тобой всё равно не получится. Местные мне не нравятся, к тому же из них половина гомосексуалисты или другие перверты. Здесь это вообще поощряется, даже очень полезно для карьеры.

— Это почему? — удивился я.

— Потому что здесь считают, что именно гомосексуалисты придерживаются более широких и либеральных взглядов на жизнь, к тому же у местного руководства инстинкт из Старого Света везде поощрять геев — из страха прослыть реакционным и фашиствующим гомофобом.

— Почему? А, ну да.

Действительно — в правлении Ордена в основном американцы, и в основном те самые либералы. Это уже всё объясняет. Именно они убрали из некоторых американских школ уроки обычной истории, зато ввели курс «Истории гомосексуализма», в котором детям объясняют, чем этот мир обязан… им самым, в общем. Чему я тогда удивился?

— В общем, моя интимная жизнь стремительно катилась под гору, вплоть до психоза, — продолжила Светлана, но сбилась. — Эй, ты вина налей даме, раз обещал, а потом расскажу! Стоит, рот раскрыл.

Ну да, ну да. Вино же нужно было. А тут целый винный шкаф со стеллажами бутылок, прекрасный выбор.

— Белое? Красное? — спросил я, читая этикетки.

— Красное! И сухое!

— Само собой, сухое, — пробормотал я.

Мы пообедали, вино просто пить будем, вместо десерта, так что можно взять что-то постарше. А что здесь есть? О! Прекрасно! «Шато Потенсак» восемьдесят девятого года. Прекрасный год и прекрасное вино. В это шато ушёл в своё время главный винодел с виноделен Ротшильдов, производивший то самое легендарное «Шато Мутон Ротшильд». И вино из Шато Потенсак буквально стартовало вверх по градациям качества, в течение считаных лет попав в классификацию «крю».

Я достал большие тонкие хрустальные бокалы, настоящий «Ридель», если не ошибаюсь, выставил на поднос. Нашёл штопор, срезал резаком фольгу над пробкой, ощупал пробку. Не выпуклая, под срез горлышка, значит, вино хранилось правильно. Нашёлся и графин-декантер. Я ополоснул его холодной минеральной водой, чтобы смыть запах затхлости, открыл бутылку штопором и аккуратно, с высоты, тонкой струйкой перелил вино в декантер. Пусть наберётся воздуха, из аромата исчезнет намёк на спирт, и можно будет пить.

Поставил графин на поднос рядом с бокалами, принёс к столику.

— Рассказывай дальше.

— А вино? — показала она на бутылку.

— Дай ему подышать пять минут, будет лучше.

— Не хочу дышать, хочу вина, — заявила она. — Наливай, эстет, блин. Дышать оно у него будет…

— Хо-ро-шо. Рассказывай.

Дальше по ритуалу я должен был бы проверить вино, немножко плеснув себе и пригубив, и если не понравится — заменить бутылку и уж потом налить даме. Но я это вино знал хорошо, Светлану тоже знал не хуже, поэтому решил не выёживаться и эту часть ритуала пропустил. Взял декантер за широкое воронкообразное горлышко из толстого стекла, аккуратно наклонил его над бокалом. Если резко сделать, то осадок винного камня взболтается, да и из такого горлышка расплескать несложно. У подобных декантеров даже конструкция такова, что последние граммов пятьдесят можно только вылить, но не налить в бокал, чтобы от жадности осадок не выпили. А хорошего вина без осадка не бывает, между прочим. Ещё одно распространённое заблуждение: что осадок — свидетельство низкого качества.