Огнетушитель дьявола - Головачев Василий

Купаться на атолле было можно, однако далеко заплывать не рекомендовалось: остров омывался быстрым течением, и с одной его стороны могло затянуть на рифы, а с другой — унести в открытый океан.

Население острова составляло всего четыре тысячи человек, занимавшихся в большинстве своем, несмотря на цивилизованный образ жизни, рыбной ловлей, сбором жемчуга и добычей раковин моллюсков. Остальные работали в отелях, которых насчитывалось на острове с дюжину, и обслуживали туристов, изредка забредающих сюда в поисках экзотики и «древней австралийской магии». Своего метро остров не имел (спецлиния сектора контрразведки не в счет), и добирались сюда по воздуху или на морских судах.

Коттедж, принадлежащий Юэмей Синь, располагался на берегу океана, среди пальм и зарослей кустарника буш. Естественно, он охранялся, хотя заметить со стороны это было невозможно, и коттедж с виду ничем не отличался от других строений острова. Внутри он имел оригинальную отделку в духе китайских традиций, хотя встроенное в него инженерно-техническое оборудование обеспечивало широкий диапазон интерьеров и позволяло изменять «геометрию» дома в зависимости от вкусов владельца.

Гостей Юэмей Синь принимала в чайном зале коттеджа, где они могли расположиться на мягких ковриках или на подушках, обслуживаемые витсами в виде «живых» миниатюрных китаянок. Гостей было шестеро, и среди них оказались Кузьма Ромашин, Хасид, приставленный к нему в качестве телохранителя, и Герман Алнис. Ошеломленные и обрадованные встречей, друзья начали выяснять причины вызова, но были вынуждены отложить разговор, попав в тишину и покой. Они уже не удивились, встретив у кабины метро трех других гостей Юэмей Синь: двух старших Ромашиных — Филиппа и Игната и комиссара службы безопасности Владилена Реброва.

Их проводили до чайного зала, усадили на коврики, и хозяйка коттеджа пригласила всех поучаствовать в чайной церемонии, не уступавшей по торжественности и мироощущению японским традициям. Кузьма заметил необычную реакцию Германа на появление руководительницы контрразведки: ксенопсихолог порозовел, глаза его заблестели, — и обменялся с Хасидом понимающим взглядом. Реакция Геры означала, что он увлечен.

Мило поговорили об острове, о коралловых полипах, об экологии и местных обычаях, выпили по чашке ароматнейшего чая, и Юэмей Синь начала совещание, ради которого пригласила сюда руководителей спецслужб, своего непосредственного начальника Реброва и двух специалистов, волей судьбы оказавшихся в гуще событий.

Витсы-китаянки собрали посуду и удалились, унося подносы с чайными приборами. Гости сели в кружок, поджав ноги, лицом друг к другу, и в центре круга над полом возникла объемная модель Солнечной системы.

— Итак, джентльмены, вот что мы имеем. — Из пальчика Юэмей вырвался тонкий лучик света, уперся в пульсирующую алым светом движущуюся точку за орбитой Урана. — Это второй сферозеркальный объект, названный по аналогии с первым «футбольным мячом дьявола», который нацелен точно на Солнце. По нашим расчетам, он угрожает лишь двум сооружениям, располагающимся у него на пути. Его скорость такова, что через три недели он вонзится в Солнце.

Лучик переместился на еще одну мерцающую точку между орбитами Нептуна и Урана.

— Это первый объект, названный «теннисным мячом дьявола», который нам удалось отклонить. Однако вектор его движения меняется, и специалисты склонны полагать, что он скоро развернется и снова направится к Тритону. Вывод: мы столкнулись с целенаправленной акцией, смысл которой достаточно ясен. Наблюдатель узнал о наших планах уничтожения своих средств наблюдения и нанес упреждающий удар.

— Но зачем он послал еще одно «сферозеркало»? — поинтересовался Игнат Ромашин. — Для уничтожения «Потрясателя» — если речь идет о ТФ-эмиттере — хватило бы и первого «мяча».

— Этого мы не знаем, — ответила Юэмей Синь. — Возможно, цель второго «мяча» проявится позже. Я надеюсь, что это будет не Земля.

— А что будет, если «футбольный мяч» врежется в Солнце? — спросил вдруг Ребров.

Все, не сговариваясь, посмотрели на Кузьму. Тот невольно вздрогнул, смутился, взглядом спрашивая разрешения у деда, получил ответный понимающий взгляд и проговорил:

— Если свойства «мячей» идентичны, «сферозеркало», воткнувшись в Солнце, начнет сначала поглощать солнечную плазму, а потом извергать обратно. Я не знаю, что получится в результате столкновения потоков, нужны расчеты. Возможно, «мяч» переполнится, и на этом все закончится, но возможен и грандиозный взрыв.

Гости Юэмей Синь перевели взгляды на хозяйку.

— В любом случае, — сказала она, — объект надо останавливать. И одновременно работать над созданием ТФ-эмиттера нового поколения. «Потрясатель» скорее всего обречен, ему нужна компактная, хотя и не менее мощная, и безопасная для Солнечной системы замена. — Китаянка посмотрела на Кузьму оценивающе. — Как продвигается работа по созданию «паньтао»?

— Чего? — не понял Кузьма.

Юэмей Синь улыбнулась.

— Паньтао в китайской мифологии — персик, дающий бессмертие. Предлагаю использовать этот термин в качестве названия операции и собственно ТФ-эмиттера. Не будем же мы наш проект называть по-старому — «Потрясателем Мироздания».

Мужчины обменялись короткими взглядами, но никто не возразил.

— Я закончил два цикла расчетов, — сказал Кузьма. — Однако решения пока не нашел. Для уничтожения «зеркал» требуется гиперволна с возбуждением солитонных кластеров, способных вызвать резонанс «зеркал» без сотрясения всей метрики Вселенной. Теоретически это возможно, и все же универсального решения скорее всего не существует.

— Что вы хотите сказать?

— Каждое «зеркало» придется уничтожать индивидуально.

— Это потребует слишком много времени и средств. Необходима одноразовая акция. Учтите, Наблюдатель не стал бы вмешиваться и уничтожать «Потрясатель» просто ради развлечения, значит, угроза реальна, и «Потрясатель» можно доделать.

Кузьма опустил голову, пробормотал:

— Я учту.

— Постарайтесь решить проблему побыстрее, время не ждет. — Юэмей Синь посмотрела на пошевелившегося директора УАСС.

Тот проворчал:

— Боюсь, у нас меньше времени, чем мы думаем. В Правительстве активизировались те, кто хочет взобраться на вершины власти, используя любую возможность.

— Ты имеешь в виду Мехти? — понимающе кивнул Игнат.

— Министр безопасности давно ведет политику дестабилизации властных структур, и если он вдруг начал громче всех кричать, что мы не справляемся с работой, а «Потрясатель» — опасен и его надо немедленно уничтожить, значит, Наблюдатель начал действовать и в социальной сфере.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что у Наблюдателя в Системе есть агентура, — ответила за Филиппа Юэмей Синь. — И ее надо искать и обезвреживать.

Игнат скептически сморщился.

— Попробуй обезвредь Артура Мехти…

— Доберемся и до него, — возразила начальница контрразведки. — Мы не даром едим свой хлеб и кое-что имеем в досье на господина министра. Но нам нужны основания для более решительных действий, а эти основания можете дать только вы, сяньшэн, — Юэмей глянула на Кузьму совсем не по-женски, — и вы. — Взгляд на Германа. — Потому что только от вас теперь зависит, как скоро мы получим сведения о миссии мантоптеров и расчеты по «паньтао».

Герман хотел что-то сказать в ответ, но посмотрел на задумчиво-мрачного Кузьму и передумал. Филипп Ромашин понял его чувства, едва заметно улыбнулся.

— Они сделают все, что от них зависит, тайтай,[17] и даже больше. Я их знаю. Хотя времени, конечно, мало. Меня почему-то особенно тревожит второй зеркальный «мяч» — «футбольный». Уж больно он велик — почти равен Земле! Мне кажется, он решает иные задачи, нежели первый.

— Знать бы, какие это задачи… — вздохнул Игнат, помолчал и повернулся к Реброву. — Что ты там намекал насчет Солнца?

— Просто поинтересовался, чем может закончиться рандеву «мяча» с нашим светилом, — ответил комиссар. — А что?

— Возможно, оно и есть цель Наблюдателя.

— Солнце?!

— Почему бы и нет? А вдруг этот «мячик» его действительно взорвет ко всем чертям?

— Зачем это Наблюдателю?

— Мы ему мешаем, где-то наступили на лапу в космосе, вот он и решил разом покончить с цивилизацией.

— Не проще ли покончить с ней, уничтожив Землю?

— За Землей еще надо погоняться, тем более что мы будем ее защищать, а Солнце — вот оно, запускай в него мину и жди. Ты можешь исключить такой вариант?

Ребров хмыкнул, снова помолчал, привычно потеребил пальцами подбородок.

— Не могу. Но не вижу причин, по которым Наблюдатель мог бы предъявить нам претензии. Раньше он действовал достаточно мягко. К тому же он должен понимать, что таким образом не остановит экспансию человечества, расширение контролируемой нами зоны Галактики.