Огнетушитель дьявола - Головачев Василий

— К нам присоединится Юэмей.

Кузьма хмыкнул, разглядывая порозовевшее лицо друга.

— Тогда другое дело. Что ж, попробую, жди звонка.

Виом связи собрался в луч света, погас.

Герман слез с кровати, сделал два круга по комнате (в модуле поддерживалась нормальная сила тяжести) и вызвал медперсонал, чтобы принесли его одежду.

Кто-то включил освещение, и тоннель, проложенный в толще льда на глубине полутора километров под снежной поверхностью Антарктиды, превратился в бесконечную стеклянную трубу, пронизывающую полупрозрачное голубовато-белое желе, ничуть не похожее ни на воду, ни на лед.

В полярном лабиринте поддерживалась вполне терпимая температура — минус два градуса по Цельсию, что позволяло экскурсантам прогуливаться по тоннелям и штрекам достаточно долго, и они использовали предоставленную им возможность на всю катушку, в первый же день пребывания в глубинах ледяного щита Антарктиды пройдя около двух десятков километров. Очень уж было интересно бродить по блистающим рукотворным гротам, стены которых сформировались из льда и вкраплений пыли и камней сотни тысяч лет назад.

Когда первые шахты пробурили лед Антарктиды, люди обнаружили подо льдами самое настоящее «антарктическое» море: благодаря тепловому режиму материка температура поверхности гор и равнин поддерживалась на уровне плюс четырех градусов по Цельсию, и вся Антарктида оказалась накрытой слоем воды, а уж потом — льда.

Но самое необычное впечатление производили даже не тоннели, а очищенные ото льда и воды участки материковой поверхности Антарктиды, на которых были найдены следы древней цивилизации: фундаменты жилищ, остатки стен каких-то сооружений, предметы быта, сосуды, украшения из золота и драгоценных камней, а также скелеты древних обитателей материка, говорившие о том, что они были гигантами. Длина самого маленького скелета достигала трех метров.

Конечно, гостям, прибывшим «на дно» Антарктического материка тайно, по секретной линии метро, не везде разрешали совать свой нос, но и того, что они увидели, оказалось достаточно для восхищения и долгих споров о предках человечества и о зарождении жизни на Земле.

Сначала их было пятеро: Кузьма каким-то образом уговорил-таки Катю поехать с ним, Хасид взял с собой свою подругу Мариам, — и Герман расстроился, считая обещание Юэмей присоединиться к компании чисто «политическим» заявлением, тем более что он напрасно прождал ее целый день. Однако руководительница контрразведки слов на ветер не бросала и появилась в пустующем временно поселке археологов к вечеру того же дня, после чего настроение ксенопсихолога резко изменилось. Он перестал чувствовать себя одиноким и стал душой общества, как это было в других компаниях. О том, какую цель преследовала главная контрразведчица службы безопасности, помимо создания условий для отдыха важных персон, какими стали Алнис и Ромашин, Герман не задумывался. Романтическая аура окружала происходящее, отношения с китаянкой складывались странные, и его тянуло к ней все больше, хотя он и понимал свое положение.

Вечером они устроили пикник «на природе»: запустили программатор местной кухни на приготовление шашлыков, устроили соревнования по метанию стрелок в специальный щит (сюрприз приготовил Хасид), которые неожиданно выиграл Кузьма, затем организовали танцы вокруг скульптурной группы, обнаруженной археологами недалеко от модуля (купол возвели именно над этим местом, где когда-то стоял город антарктов).

Скульптурная группа представляла собой безголового гиганта, душившего не то змея, не то дракона, и компания изрядно повеселилась, сравнивая древнего змееборца с современными мужчинами.

«Пикник» закончился поздно ночью — по местному времени, после чего мужчины и женщины разбились по парам и разбрелись кто куда. Герман впервые остался с Юэмей Синь наедине, о чем даже и не мечтал, но поскольку всегда умел поддерживать нужный тон и вести себя соответственно обстоятельствам, скованным себя не чувствовал, хотя нет-нет да и мелькала пугающая мысль, что он прогуливается с одной из самых могущественных женщин Солнечной системы.

Сначала они обошли городок археологов по периметру, поглядывая на архитектурные находки исследователей: столбы, остатки стен и фундаментов, части статуй, — потом углубились в один из тоннелей, пол которого был каменным, а стены и потолок ледяными; когда воду из-подо льда выкачали, лед осел, и тоннели и шахты пришлось делать заново.

Беседовали о самом разном, что только приходило на ум. От цивилизации антарктов перешли на космические цивилизации, о которых Герман знал больше, чем о земных, поэтому ему было что рассказать собеседнице о своем участии в исследовании древних негуманоидных культур Орилоуха, Маата и Сферы Дайсона. Затем заговорили о мантоптерах, хотя китаянка больше молчала и задавала вопросы, с интересом поглядывая на ксенопсихолога, а говорил в основном Герман.

— Я понимаю, что вы много знаете о других разумных существах, — сказала Юэмей Синь после того, как он замолчал, прислушиваясь не только к речи Алниса, но и к переговорам своих подчиненных по сети «спрута»; ее уник был оборудован системой связи с выходом на сеть. — Но все же мне любопытно, из чего вы сделали вывод, что мантоптеры послали зонд в сторону Земли? Знание ведь не всегда означает понимание.

— Прямых доказательств у меня действительно нет, — не обиделся Герман на вежливое сомнение женщины. — Однако логические аппараты людей и мантоптеров очень близки, это доказано и не подлежит сомнению. А рассуждал я следующим образом.

Во-первых, будь на месте мантоптеров земляне, они не послали бы такой гигантский корабль со столь малым экипажем без железной необходимости. Во-вторых, люди, выполняющие особую миссию, при возникновении угрозы жизни всегда дублируют свои действия для выполнения задачи. В-третьих, анализ уцелевших файлов мантоптерского компьютера показал, что корабль на последнем участке полета к Солнечной системе производил весьма сложные эволюции, маневрировал, что почти впрямую говорит о его попытках избавиться от преследования. И, наконец, судя по локальному нарушению формы корпуса в носу корабля, он потерял некую системную консолидацию, то есть, грубо говоря, выбросил часть тела, которая вполне могла играть роль автономного аппарата. Вывод: мантоптеры знали, что спасения нет, и послали зонд.

— Почему же мы его не обнаружили в Солнечной системе?

— Потому что они могли его направить не прямым путем, а в обход. Либо зонд, как и сам корабль, наскочил на «зеркало», его развернуло на сто восемьдесят градусов, и он теперь летит в обратном направлении.

Юэмей Синь остановилась, разглядывая не сразу отреагировавшего на ее задержку Алниса. Тот смутился, останавливаясь:

— Я что-то не так сказал?

— Нет, я просто передала мента-сообщение в Управление, — ответила руководительница контрразведки. — Пусть начинают поиски за пределами Системы. Если бы вы поделились своими мыслями со мной раньше, мы, наверное, уже нашли бы зонд.

Герман покраснел.

— Но это лишь мое предположение… его надо обосновать и доказать…

— Мы в вас не ошиблись, сяньшэн Герман, только у нас есть просьба: возникающие идеи сообщайте сразу же при их появлении, это позволит нам работать на опережение агентуры Наблюдателя. Договорились?

— Но я могу и ошибаться…

— Вы знаете законы Спенсера?

— Вы имеете в виду законы принятия решений? — после паузы спросил ксенопсихолог.

— Совершенно верно. Каждый может принять правильное решение, располагая достаточной информацией. Хороший руководитель — и специалист вообще — способен принять решение, располагая недостаточной информацией. Идеальный руководитель может принять решение, не зная решительно ничего.

Герман усмехнулся.

— Идеальных руководителей не существует. — Он спохватился: — Извините, я не хотел вас обидеть.

— Ну, до идеала нам обоим далеко, — с тонкой иронией проговорила Юэмей Синь, — однако вместе мы вполне способны принять правильное решение.

Герман отвел глаза, не решаясь возражать, пробормотал:

— Мой учитель говорил, что особенно трудную задачу следует перепоручать лентяю: он найдет более легкое решение.

Китаянка тихо рассмеялась: как ручеек зажурчал.

— Вы тоже лентяй?

Герман смешался, так до сих пор и не решив, как следует себя вести со столь властной особой, встретился с Юэмей глазами и увидел странный свет в их глубине, который можно было трактовать по-разному. Но ему очень хотелось верить, что выражал он не только практический интерес.

Возникло желание просто подойти к женщине, обнять и поцеловать. Одновременно вспомнилось старинное изречение: «Я могу устоять против всего, кроме искушения».[21]