Я еду домой! - Круз Андрей

Не хватало, чтобы они влезли с кем-нибудь в перестрелку, а потом национальная гвардия вслед за ними нагрянула к нам на склад, на броне и с тяжёлым оружием. Мы уж лучше по-тихому все сделаем, как те «нормальные герои», что ходят всегда в обход.

Тем более что реального предмета для драки и нет. Топливо на этом складе хранится, как на заправке, в подземных цистернах, а продают они его всё больше для владельцев генераторов, переливая в бочки. В этом, собственно говоря, весь бизнес и состоит. Поэтому все их запасы так просто не выгребешь — возня предстоит долгая. А мы, по большому счёту, на многое и не претендуем, а лишь на то, что сможем увезти. В масштабах даже этого маленького топливного склада — капля в море.

Джефф уселся за руль своего зелёного «бронко», завёл его. Я увидел, как он вложил в специальные крючья на потолке машины короткий «бушмастер», как две капли воды похожий на армейскую М4, а затем достал из кобуры свой «девятнадцать-одиннадцать»^[43] и сунул его себе под бедро. Сразу видно, что человек профессионально с оружием обращается. Хотя чего ещё ожидать от инструктора по практической стрельбе, пусть даже бывшего?

Он посмотрел на меня, после чего сказал:

— Перевесь магазины на пояс слева. Так быстрее перезаряжать будешь, если придётся. Потеряешь время, и кто-то откусит тебе голову.

Я честно ответил:

— Наверное, ты прав, а я не подумал.

Действительно — правильно захватить магазин ладонью можно лишь тогда, когда он висит на уровне пояса. Указательный палец ложится на пулю верхнего патрона, большой — на обратную сторону магазина, рука естественным движением заправляет его в пистолет прямо перед лицом. А если достаёшь магазины из нагрудных подсумков, ты каждый раз вынужден их переворачивать. Что уже для быстрой стрельбы не слишком хорошо. Вот и получается, что все те, кому надо быстро перезаряжать пистолет — полицейские, охранники и прочие «правоохранители» — носят магазины на поясе. А военные, у кого пистолет вообще оружие второстепенное, таскают их на разгрузке.

Но основная надежда у меня была на карабин. Теперь, после того, как все, кто имел дома оружие, ходят с ним открыто, скрывать наличие «зига» стало не обязательно. И я со спокойной совестью прихватил карабин с собой, уложив его на колени и опустив стекло двери. Я теперь за стрелка буду, случись чего.

— Надо продумать, как открывать ворота безопасно, — сказал Джефф после того, как я плюхнулся на сиденье справа от него, а Алехандро запер ворота территории за нами и побежал обратно в склад.

— Надо, — согласился я.

В общем, у нас появился профессионал в рядах. Это радует. В такие времена хороший стрелок и человек, разбирающийся в вопросах безопасности, как нельзя кстати.

Сегодня я не ездил по шоссе, поэтому удивился, обнаружив, как много машин ехало на восток, то есть нам навстречу. Если вчера шоссе было пустынным, то сегодня машины шли одна за другой, и большинство из них были с калифорнийскими номерами.

— Джефф, что в Калифорнии творится? — спросил я. — Не слышал последних новостей?

— В машине слушал, пока на склад ехал, — кивнул он. — В Калифорнии много людей и мало винтовок — сам знаешь их законы. Из больших городов бегут, мертвецы везде. В городках поменьше ситуация разная. Где-то отбиваются, где-то разбегаются. Говорят, что те, кто отбивается, начали отбиваться заодно и от соседей.

— Война за ресурсы?

— Говорят, что так, — кивнул он. — Но большинство бежит в Аризону, Неваду и Орегон. По границе штата открыли центры спасения, но что-то не так с этими центрами. Я толком не понял, что именно. В общем, ситуация становится хуже.

— Ты, кстати, далеко от нас живёшь? — поинтересовался я.

— Нет, я в Юме, неподалёку от госпиталя, — покачал головой Джефф. — Вот там проблем хватает. Я слышал, что за сегодняшнюю ночь зомби выдавили всех живых из больницы, и с утра национальная гвардия удерживала только периметр. В само здание даже не лезли: там одни мертвецы.

Справа показалось ограждение трейлерного парка, за которым теснились так называемые «мобильные дома» — щитовые конструкции, напоминающие строительные бытовки, с крошечными верандами, сколоченными из всякого барахла, и с маленькими, буквально метр на два, палисадниками у входа. Селились в таких местах всё больше те, кого в Америке принято именовать «лузерами». У нас это слово переводят как «неудачник», но это совсем не верно. Смысл в нём заложен другой — «проигравший», тот, кто проигрывает другим, а заодно и самой судьбе.