Враг невидим - Федотова Юлия

Вот теперь инспектору Поттинджеру всё будет ясно: пристрелил, а оружие выбросил, чтобы не нашли в комнате при обыске. Превратил, так сказать, прямую улику в косвенную: снизу есть ещё два окна, мало ли, из какого выпало… Да, именно так станет рассуждать Эльчестерский сыщик. И не докажешь ему, что из лука Веттели даже с меньшего расстояния при всём своём желании не попал бы в такую мелкую цель, как чей-то глаз… И стоило целую неделю мучиться самому и мучить бедную Эмили, обеспечивая себе алиби! Убийца их всё равно провёл!

С досады он больно стукнул кулаком по подоконнику, захлопнул окно, повалился навзничь на кровать и стал ждать, стараясь отрешиться от неприятного шума за окном. Просто лежал и смотрел под потолок, на обои с медальонами. Постепенно их узор стал складываться в какие-то морды, одни – глуповатые, другие – очень требовательные и суровые. Они таращились со стен и немного раздражали. Тогда он закрыл глаза и стал думать об Эмили, как он её любит, и как будет ужасно, если их всё-таки разлучат… Даже интересно, чем он так насолил неведомому преступнику, что тот специально старается свалить вину именно на него?… Хотя, почему обязательно насолил? Просто в школе его воспринимают как чужака, все, включая убийцу. Со старыми коллегами у того могут быть прекрасные отношения: они любят его, он любит их, вот и не хочет подводить «своих». А новичка ему не жалко… Отсюда вывод: убийцу не стоит искать среди старших учеников. Любой из этих парней с куда большей охотой отправил бы на виселицу зловредного Хампти-Дампти или грозного физика, мистера Карлайла, чем их молодого и весьма снисходительного коллегу. Значит, ещё человек пятьдесят выходят из-под подозрения. И снова он не в их числе!..

В дверь постучали через час.

И ещё часа три, а может и все четыре – именно столько длился допрос – он пытался вдолбить в чугунную голову инспектора Поттинджера хоть что-то полезное.

Сначала долго доказывал собственную невиновность: десять раз подряд описывал, как провёл минувшее утро, излагал версию «свои – чужой», рассказывал о том, как пытался обеспечить себе алиби и называл имена свидетелей, объяснял, что не выкидывал лук из окна, что стрелять из него толком не умеет, поэтому даже если бы очень хотел, в рассыльного не попал бы, и что нужно быть полным идиотом, чтобы выкинуть орудие убийства под собственное окно, умнее было бы распилить на мелкие кусочки и спустить их в клозет, благо время позволяло.

Потом стало ясно, что сыщик для себя всё давно решил и даже не пытается взглянуть на вещи с другой позиции. Тогда Веттели захотел сделать полезное не себе, так хоть людям, и принялся объяснять, почему воспитанников следует исключить из числа подозреваемых и распустить по домам, как предлагал профессор Инджерсолл. Но вот какая странность: Поттинджер и тут не пожелал внять голосу разума! Казалось бы, есть у тебя главный подозреваемый, от других-то отстань! Нет, ни в какую! Ученики останутся в школе, и точка. Зато мистер Веттели отправится в участок.

Это на каком же, простите, основании? Где хоть одно прямое доказательство его вины? Лук? Его могли выбросить из любого другого окна, мало того, его могли подкинуть со стороны двора. Выстрел в глаз? Этим приёмом нередко пользуются опытные охотники, чтобы не портить своей добыче шкуру. Вдруг, это какой-нибудь гринторпский охотник-любитель спятил и перепутал детей с дичью? Черная мантия, замеченная Огастесом Гаффином? Добрые боги, да такая есть у каждого из учителей, они обязаны являться в ней на каждый урок! Что ещё? Всё? В таком случае, честь имеем кланяться! А если мистеру Поттинджеру угодно настаивать на его аресте – что ж. Оказывать сопротивление властям он, разумеется, не станет, но в самое ближайшее время напишет письмо отцу своего погибшего под Насандри однокурсника, состоящему в должности министру внутренних дел, и расскажет о том, какой произвол творит эльчестерская полиция, позволяя себе разбрасываться голословными обвинениями и сажать людей за решётку, не потрудившись доказать их вину.

Всё-таки ему удалось вывести эльчестерского сыщика из себя. Лицо Поттинджера побагровело, рот неприятно оскалился, он перегнулся через стол, схватил Веттели за грудки, рванул так, что затрещала ткань свитера, притянул к себе и прошипел прямо в лицо, обдав волной душного запаха изо рта:

– Можете быть свободны, мистер Веттели… ПОКА можете быть свободны. Даже не надейтесь, что вам удастся так легко отделаться! Никакой министр не поможет убийце уйти от виселицы. Рано или поздно, но я выведу вас на чистую воду, так и знайте!