Потеряные - Морозов Святослав

Серафима подскочила к хрипящим девочкам. При виде жилья последние силы оставили пленниц, и они повалились на пол, не реагируя на пинки болтливого Януса, решившего вдруг показать рвение. А поскольку развязать заломленные назад руки, прикрученные удавками к шее и шипастому ошейнику никто не позаботился, упавшие девчонки, не имеющие уже сил держать затекшие и зверски вывернутые руки, стали душить сами себя. Тир, всю дорогу старательно державший равновесие на руках у носильщиков, уже попытался, застав момент, вырубить здоровяков, пустив в ход стреноженные ноги. Но его даже не стали бить. Просто схватили Травку за зверскую удавку и слегка затянули. Когда хрипы девушки, бьющейся в конвульсиях, под крики перепуганной Рыси, стали стихать, Тир уже обещал Джафару, что угодно. Так что сейчас посеревшего Тира с напряженно закушенной губой и сухо блестящими глазами, бережно ссадили возле входа в вагон.

Серафима, нещадно ругаясь, принялась развязывать девочек. Болтливый Янус, услужливо бросился помогать. Джафар, попытавшийся вмешаться, получил такую отповедь, что, заворчав, только сплюнул и пошел вслед за Тиром. Братья неподвижными кулями осели здесь же на платформе. Янус, стараясь угодить хозяйке, суетливо пояснял:

- Вот эта, зеленая, ничего. Ее и развязать можно. А вот маленькая… У нее - когти. Да не вру я, не ногти, а когти. Она то Красавчика и полоснула, когда он к зеленой полез. Ну, наверное, поделом, только Джафар поэтому и зверкует. Если бы Али не дал команду девок не трогать, он бы их уже на лоскуты разделывал. Долго и со смаком. А я чо? Я - ничо… Я то что сделаю? Они, чтобы пацан шелковый был стараются. Он дерется намного почище Красавчика, даром, что слепой.

- Вы что, поползни зеленые, слепого пацана выставить хотите? - Ошалела Серафима, на секунду перестав распутывать затянувшиеся ремни и веревки.

- Ну да, ты бы только видела, сколько он народу положил! У Селедки зубов теперь, как у рыбы, а Скотч со свернутой челюстью, любо дорого посмотреть. - Оживился Янус, нашедший слушателя. Девочек, наконец-то развязали, но из предосторожности оставили Рысю в наручниках. Впрочем, пленницам было не до сопротивления. За несколько часов руки, завернутые к лопаткам, затекли так, что теперь каждое движение отдавалось дикой болью в вывернутых суставах. Серафима начала было растирать им плечи, но Джафар, показавшийся на ступеньке вагона, решительно встрял:

- Слышь ты, сердобольная. Зря ты их развязала. Сбегут - сама будешь догонять. Давай, пацана посмотри, да место нам определи. Али сказал, за три дня его на ноги поставить. А это - пусть хоть подохнут.

- Ты, Джафар, тоже не того. Помрут - и в деньгах потеряешь, и Али по головке не погладит, и малой, считай, что тоже пропал. - Примиряюще забубнил плюгавый Янус. - Ты мелкую в деле видел? Нет, а я - рядом стоял. Ее подучить, да в экзотику запустить. Она там всех порвет.

- Был бы я рядом, - ни с кем бы сейчас возиться бы не пришлось, - проворчал Джафар, но настаивать не стал.

Тир мучительно вслушивался в каждое слово. Сначала он думал, что их поведут продавать людоедам. Но пошли они в другую сторону и, судя по обращению, нужен мучителям был именно он, но для чего, парень никак не мог догадаться. «Если все будет хорошо, будешь доволен, да еще и подзаработаешь», - сказал одноглазый Али. Значит, убивать его не будут. Нужно, чтобы он что-то сделал. Девчонок тоже не тронут, пока он слушается, значит, придется быть паинькой. Пока. Нужно что-то достать, найти, убить? В голове парня, не дававшего себе расслабиться, роились десятки предположений.

- Значит, так, малой! - прервал его размышления неторопливый голос Джафара. - Сейчас тебя развяжут. Целиком. Девицы твои отсюда будут далековаты и под присмотром, радуйся, что не под моим. Ты будешь послушным и примерным - они будут жить, даже сытые и довольные. Если выкинешь еще что-нибудь… Испытания еще раз проводить будем, или с первого раза дошло? На тебе не будет ни царапинки, а вот бабам твоим умирать придется медленно и очень неприятно. Понял? - Тир молча кивнул.

- Не слышу, - повысил голос Джафар.

- Понял, - выдавил из себ Тир.

- Геройствовать будем?

- Нет.

- Вот и ладненько. Эй, кислый, дуй сюда птенчика распаковывать, - распорядился спокойный равнодушный голос, но Тиру показалось, что что-то очень опасное пролетело мимо, чуть не задев его смертельным дыханием. Потом ему тоже стало не до размышлений. Избили его накануне прилично, плюс несколько часов в шаткой «карете», в напряженной позе, сделали процесс «распаковки» крайне неприятным. Серафима, помогающая старшему из братьев, попутно ощупала парня и забасила: