Ягуар и рыжая сеньорита - Тройнич Яна

 Когда граф был в сознании, то рассматривал меня холодно и равнодушно. Я подумала, что так даже лучше. Во всяком случае, как женщина я его ничуть не интересую. Это избавляет от многих неприятностей.

 Порой накатывало чувство вины. Я жалела и себя, и графа. Из-за меня симпатичный мужчина носит повязку на лице, да еще стал не совсем умственно полноценным. А временами почему-то хотелось увидеть сеньора Ягуара...

 Вчера его сиятельство потребовал, чтоб я составляла ему компанию за трапезой. Я проснулась и поняла - в столовую явно опоздала. И представила, чем это может закончиться.

 Граф сидел за столом. Перед ним стоял нетронутый завтрак.

 - Сеньорита Элина, я не люблю, когда не выполняется распорядок.

 Я пробормотала, что всю ночь не могла уснуть.

 Он холодно отрезал:

 - Ваш сон меня не касается. И, кажется, скоро уже наступит время обеда. Не стоит портить аппетит.

 Он приказал слуге убрать со стола.

 Я хотела заорать: 'самодур'. Но вовремя придержала язык. Сглотнула слюну. Вот так всегда! Обычно есть мне по утрам не хотелось. Я могла спокойно обойтись бутербродом или фруктами. Но сегодня следила за пищей, исчезающей за дверями, глазами голодного зверя. Кажется, не доживу до обеда.

 Я вскочила, в два прыжка нагнала слугу, ухватила с подноса булочку и гроздь винограда. И повернулась к графу:

 - Ваша светлость, надеюсь, вы не будете отбирать у меня завтрак? Даже могу уступить вам половину.

 Я торопливо принялась жевать, опустив ресницы и стараясь не поднимать их, пока в руках ничего не останется. И только потом взглянула на Мэтта.

 - Сеньорита, вы дурно воспитаны. А манеры вообще ужасны. Видимо, в обществе, где вы выросли, не слишком придавали этому значение.

 Я вспомнила свой мир и радостно согласилась:

 - Вы даже не представляете, ваша светлость, насколько вы правы.

 Он некоторое время молчал, а потом произнес:

 - Придется заняться вашим воспитанием.

 Настроение сразу упало. Собеседник некоторое время лениво изучал меня, потом рот искривился в ухмылке и он добавил:

 - Чтобы, когда я привезу в замок молодую жену, вы смогли как следует служить ей.

 Он привезет сюда свою Тею, будет шептать ей слова любви и ласкать ее тело! Я почувствовала, что получила пощечину. И самое главное - сама не могла понять свою реакцию. Чуть не заявила, что восхищался он вовсе не Теей, а мной. Хорошо, что в этот момент прибыл гонец от герцога, а то неизвестно, что бы я могла наговорить графу, и о чем бы впоследствии пожалела. Твердо решила, что до приезда этой таинственной леди обязательно сбегу.

 Граф взял письмо и внимательно прочитал. Заметно было, что он очень недоволен. Потом его светлость приказал накормить посланника.

 Как только за гонцом закрылась дверь, граф выругался длинно и витиевато. И этот человек еще говорил о моем воспитании! Но, похоже, я для него - не дама. Нынче пленница, в будущем - прислуга. Так чего со мной церемониться?

 А граф мерил комнату шагами, не обращая на меня никакого внимания. Потом резко остановился и произнес странную фразу:

 - Немного рановато, но ничего не поделаешь.

 Что он этим хотел сказать, я не поняла. Мужчина вышел из комнаты, резко хлопнув дверью. Меня охватило любопытство. Послание лежало на столе. Я быстро взяла листок и пробежала его глазами. Из текста явствовало, что граф Кодуэлл приглашается к герцогу на торжество по случаю юбилея бракосочетания правителя. И что тут так взволновало моего хозяина? Граф точно слишком сильно пострадал от удара.

 Потом заметила приписку: 'Надеюсь, вы, дорогой кузен, помните о своем обещании'.

 В это время граф вернулся, и я поспешно отскочила от стола.

 - Что ж, придется вам, сеньорита, вместе со мной отправиться ко двору.

 Сердце мое замерло. Потом забилось с бешеной силой. Я опустила ресницы, чтобы граф не заметил, как я обрадовалась. Сидеть в четырех стенах было ужасно. А тут - какое-никакое, а развлечение.

 Чтобы он точно не передумал, я возразила:

 - Зачем мне ехать на праздник? Совсем не хочется.

 Граф смерил меня презрительным взглядом:

 - А вашего желания, сеньорита, никто и не спрашивает.

 Я боялась поднять взгляд, чтобы он не увидел, как я ликую. Получилось! Теперь точно возьмет с собой. Почему-то мне казалось, что попасть на этот праздник для меня очень важно.