Город потерянных душ - Клэр Кассандра

Он коснулся ее волос:

— Мне этого недостаточно. Даже если всю оставшуюся жизнь я буду целовать тебя, этого будет мало.

Она слышала, как он дышит. Губы их застыли в миллиметре друг от друга, а потом соприкоснулись. Клэри ощутила, как между ними проскочила искра, но не ощутила боли. Джейс тут же отпрянул и залился краской.

— Над этим, возможно, придется еще поработать.

У Клэри все еще кружилась голова.

— Ну, что ж…

— Я хочу тебе кое-что подарить, Клэри. — Он просунул руку за ворот футболки, достал кольцо Моргенштернов, прикрепленное к цепочке, и осторожно опустил его на ее ладонь. — Алек забрал его у Магнуса для меня. Будешь носить?

Клэри сжала кольцо в руке:

— Всегда.

Осмелев, она положила голову Джейсу на плечо и почувствовала, как у него перехватило дух. Сначала он сидел неподвижно, а потом нежно приобнял ее за плечи.

— Клэри, ты понимаешь, что теперь то, что мы… что мы чуть не сделали в Париже…

— А… ты про то, что мы могли бы сходить к Эйфелевой башне?

— Эй, перестань, а? Ладно, за это я тебя и люблю. В общем, кое-что другое, что мы чуть не сделали в Париже, пока откладывается. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы выражение «Детка, я вся горю от твоих поцелуев» приобрело буквальный смысл.

— Теперь нельзя целоваться?

— Ну, целоваться, наверное, можно. А вот насчет всего остального…

Она осторожно улыбнулась:

— Не бери в голову.

— Ну как я могу не брать в голову?.. Но это не меняет того, кто мы друг для друга. Я всегда чувствовал, что в моей душе не хватает кусочка. Этот кусочек — ты, Клэри. Однажды я сказал тебе, что для меня не важно, существует Бог или нет, — мы все равно одни. Но с тобой я не один.

Клэри закрыла глаза, чтобы он не увидел ее слез — слез счастья. Она почувствовала сильное облегчение, которое перекрыло все остальное — желание узнать, куда пропал Себастьян, страх будущего… Джейс снова стал собой, и они были вместе.

Он повернулся и очень нежно поцеловал ее в макушку.

— Зря ты этот свитер надела, правда, — пробормотал он ей на ухо.

— Привыкай, — ответила Клэри, касаясь губами его кожи. — Завтра — чулки в сеточку.

Джейс засмеялся.

— Брат Енох, — сказала Мариза, вставая из-за стола. — Спасибо, что так быстро присоединился ко мне и брату Захарии.

«Ты хотела спросить меня о Джейсе?»

Маризе показалось, что в голосе Захарии она расслышала нотку волнения.

«Сегодня я заходил к нему несколько раз. Состояние его не изменилось. — Енох переменил позу. — Я просматривал древние архивные документы, касающиеся Небесного огня. Обнаружились сведения, как выпустить его, но наберись терпения. Не беспокой нас. Мы сами вызовем тебя, если узнаем что-то новое».

— Дело не в Джейсе, — сказала Мариза и обошла стол, цокая каблуками по каменному полу Библиотеки. — Я позвала вас по другому поводу.

На полу лежало толстое покрывало, под которым можно было различить неясные контуры. Мариза взялась за угол и отдернула покрывало в сторону.

Чаша, меч и крылья ангела…

Безмолвные братья застыли. Потом брат Енох сделал шаг назад, а брат Захария поднес к лицу руку, словно хотел закрыть глаза.

— Еще утром этого не было, — сказала Мариза. — Но когда я вернулась, это ждало меня здесь.

Она умолчала о подробностях. О том, что ей показалось, будто в Библиотеку залетела какая-то большая птица, может быть, она сломала шею, ударившись об окно. Но когда она подошла ближе, то поняла, что ошиблась. Увидев, что лежит у нее перед глазами, она подошла к окну, и ее вырвало.

Белые перья — не совсем белые, а скорее переливающиеся разными цветами, от бледно-серебристого до фиолетового; каждое — с золотой каймой. И — отвратительная рана, из которой торчали перепиленные кости и сухожилия. Крылья, отрезанные от живого ангела… Лужицы крови цвета жидкого золота блестели на полу.

На крыльях лежало письмо. Ополоснув лицо, Мариза взяла его в руки и прочитала. Оно было коротким — всего одно предложение. Витиеватый почерк напоминал почерк Валентина. Но внизу стояло не его имя, а имя его сына:

Джонатан Кристофер Моргенштерн.

Она протянула письмо брату Захарии. Тот взял его и прочитал единственное слово на древнегреческом:

Erchomai. — «Я гряду».

Заклятие, с помощью которого Магнус вызывает Азазеля, — цитата из пьесы «Трагическая история доктора Фауста» Кристофера Марло. Фрагменты баллады, которую Магнус слушает в машине, с разрешения автора позаимствованы из стихотворения Элки Клоук (elkacloke.com).

Надпись на футболке «Я часто в жизни ошибался» придумана под впечатлением от комикса моего друга Джефа Жака, который можно прочитать на сайте questionablecontent.net. Купить такие футболки можно на сайте topatoco.com.

Волшебных Джентльменов любви тоже придумал Джеф.

Шива — траурный еврейский обряд. В течение недели семья покойного не выходит из дома и сидит на низких стульях. — Здесь и далее примеч. пер.

Звезда Давида — древний еврейский символ, эмблема в форме шестиконечной звезды, в которой два равносторонних треугольника наложены друг на друга.

Филактерии — маленькие черные коробочки, содержащие начертанные на пергаменте отрывки из Торы.

Хамса — защитный амулет в форме ладони, которым пользуются евреи и арабы.

Мезуза — прикрепляемый к внешнему косяку двери в еврейском доме футляр, в котором находится свиток пергамента из кожи ритуально чистого животного, содержащий отрывок из молитвы.

Полковник Мастард — персонаж настольной детективной игры Cluedo.

Волк (лат.)

Книга Еноха, 2—38. Книга Еноха — апокрифическая книга Ветхого Завета.

Строка из песни «Anthem» («Гимн»). Леонард Коэн — канадский автор-исполнитель, поэт и прозаик.

Роберт Фрост (1874–1963) — великий американский поэт.

Книга Иова, 10, 22.

Гай Валерий Катулл (ок. 87 — ок. 54 до н. э.) — великий древнеримский поэт.