Принц драконов - Роун Мелани

Она могла выйти замуж за Рохана и предать забвению свои способности, стать только принцессой и отказаться от попыток использовать свой дар для его блага. Но сила, которой она обладала, была частью того, почему Рохан желал ее и почему Андраде выбрала ее ему в жены. От нее ждали, что она будет и фарадимом, и принцессой. Если она перестанет быть фарадимом, то какой пример покажет своим детям, которые скорее всего унаследуют ее дар? Они будут иметь власть не только от Рохана, но и от фарадимов. «Гонец Солнца» должен быть предан только Крепости Богини, а не какому-нибудь государству. От нее хотели, чтобы она разорвала на части не только себя, но и своих детей и разделила эти части между Андраде, и Роханом. Надо было выбирать, и выбор был мучительно труден…

Нет. Это ложь. Она закрыла лицо руками и повернулась на живот, так как не могла вынести прикосновения к щекам мягкого, холодного лунного света. Она уже cделала выбор. Сегодня. Она использовала свою силу, чтобы убить.

И ведь это была не первая смерть. Девушка вспомнила стронгхолдского виночерпия, который умер после поимки с поличным. Она сделала выбор еще тогда и даже не осознала этого.

Но зная то, что знает сейчас, она могла бы отказаться выйти замуж за Рохана. Она осталась бы «Гонцом Солнца», не стала бы принцессой и отвергла бы все попытки выставить ее из Крепости Богини. Она могла бы смириться с мыслью, что Рохан женится на другой.

Никогда.

Она лежала долго, глубоко вдыхая влажный, острый запах травы. Ночная прохлада заставила ее вздрогнуть. Никакого выбора не было, и она знала об этом. Она сама загнала себя в западню, и виной тому ее любовь, гордость и чувство долга.

Она выйдет за Рохана, будет и «Гонцом Солнца», и принцессой. Если другие ждали от нее этого, то как же она могла требовать от себя меньшего?

Сьонед села, поправила растрепавшиеся волосы и задумчиво посмотрела на реку. Затем она поднялась, вышла на песчаный берег, при лунном свете набрала горсть мелких речных камушков и с мрачной улыбкой принялась перебирать их. Надо смотреть правде в глаза. Ее купили, заплатив ей Роханом. Как ни странно, эта мысль заставила ее успокоиться. Время настало. Теперь будет платить Рохан!

Сьонед положила камушки в карман, и ее охватило волнение. Она лелеяла свои чувства, смаковала воспоминания о гладкой золотистой коже, о солнечных волосах, стройном, крепко прижавшемся к ней теле, теплой плоти и приоткрывшихся губах… Сегодня вечером она одержит победу не менее славную, чем его победа на скачках, а принцессы пусть лопнут от злости! Мысль о мщении заставила девушку громко рассмеяться. Рохан был ее, она заплатила за него!

Внезапно чутье предупредило Сьонед, что она не одна. Не успела она обернуться, как раздался глубокий, звучный голос.

— Ваш смех прекрасен так же, как и ваше имя, леди Сьонед. А ваше лицо прекраснее и того, и другого…

— Ваше высочество! — промолвила она, преклонив колени перед верховным принцем. Мысли понеслись вихрем.

— Я не хотел испугать вас, — продолжил он. — Я только что вернулся с барки, от леди Палилы. Ей спится там лучше, чем в шатре.

— Так пир уже закончился, ваше высочество?

— Только что. Он начался рано и, слава Богине, не затянулся за полночь. Завтра много дел. Но спать не хотелось, и я решил пройти к реке. Она прекрасна, не правда ли? Особенно при лунном свете.

Но река тут была ни при чем, и оба они знали это. Речь шла о ней, Сьонед. Она ощущала его мужественность, ее чувственное тело отвечало притягательной силе Ролстры.

— Да, очень красиво, ваше высочество, — пробормотала она, проклиная свою застенчивость.

— Не окажете ли честь разделить со мной лунный свет? Так изысканно у нас в Марке приглашают девушек на вечернюю прогулку.

Никто никогда не отказывал принцу Ролстре. Тем более не следовало это делать той, которая собиралась стать женой его главного соперника. Она могла воспользоваться этой прогулкой, чтобы узнать что-то важное для Рохана… а если повезет, то и выведать у Ролстры тайну работавшего на него «Гонца Солнца». Она улыбнулась, восстановила присутствие духа и кивнула.

— Вам понравились сегодняшние скачки? — спросил Ролстра, когда они медленно двинулись вдоль берега. — Я видел вас в ложе с моими дочерьми и принцессой Тобин.

— Это было волнующее зрелище. Лорд Чейналь хорошо выступил, не правда ли? Мне сказали, что он всегда побеждает. — Она помедлила, пока принц не убрал ветку с ее пути. — Наверно, принцессе Тобин понравились рубины?