Имперские истории - Юрин Денис

– А вы разве не знаете?! – Нивел удивленно покосился на наемника.

– Не знаем что?

– Что стража мертва, что ворота открыты, – пробормотал юноша.

Пархавиэль с Севером озадаченно переглянулись, а потом, не сговариваясь, направились в сторону, где, по их предположению, должны были находиться ворота. Туман уже немного рассеялся, и долго блуждать не пришлось. Уже через минуту они стояли возле приоткрытых ворот и с ужасом взирали на композицию из троих застывших стражников. Глаза солдат были открытыми, стеклянными, жуткими, как будто через них взирала на окружающий мир сама смерть. Они не были мертвыми, но неумолимое время остановило для них свой бег. Они спали, притом не закрыв глаз и в позах, в которых не отдыхают даже лошади.

Один стражник сидел возле давно затухшего костра и мешал ложкой в походном котелке уже давно выкипевшее варево; другой, обнаженный по пояс, сидел на траве и чистил промасленной тряпкой открытый шлем; у третьего изо рта торчал кусок ячменного хлеба, который он так и не успел дожевать, перед тем как застыть.

– Что за чертовщина?! – прошептал Совер, поднимая меч и обводя острием окружающий их туман.

– Не горячись, если бы там кто-то был, то уже напал бы, – успокоил наемника Пархавиэль, садясь на корточки возле одного из солдат и внимательно изучая его неподвижное тело.

– Похоже, ты прав, твари под землей опасные водятся, – сказал Совер, немного успокоившись, но все же опасаясь подходить близко к застывшим фигурам. – Всех перекусали, служаки даже бровью повести не успели.

– Нет, здесь кто-то или что-то другое побывало. – Пархавиэль окончил осмотр и поднялся на ноги. – На телах следов клыков нет, к тому же я не знаю животное, которое смогло бы парализовать всех сразу и яд которого действовал бы так мгновенно. Да и незачем было подземным хищникам такую толпу сразу кусать. Они ведь существа неразумные, без надобности не убивают. Нападают, только когда охотятся, когда жертву сожрать хотят. Вылезла бы зверюга из шахты, подкралась бы к стражнику, голову бы откусила и под землю уволокла б, вот в это я поверил бы! Ты вокруг посмотри: ни на траве, ни на стенах кровинки нет!

– Да уж, они как будто заснули, все сразу да еще с открытыми глазами, чертовщина какая-то! – во второй раз за последние две минуты упомянул нечистую силу Совер. – И давно они так сидят, парень?

– Как туман пришел, – пробормотал Нивел, догадавшийся, что наемник обращался именно к нему. – Я тогда вон на том дереве сидел. Гляжу, а весь лагерь вдруг разом застыл.

– Ладно, некогда нам над загадками мироздания головы ломать. Окочурились стражники или заснули, нам это только на руку, – произнес гном, подбирая лежавший возле костра бесхозный меч. – Лысого с Флейтой видел?

– Угу, – Нивел кивнул, – их в том сарае заперли. Замок крепкий, не открыть.

– Ну ничего, это мы сейчас, мигом, – усмехнулся Совер и, подойдя к недостроенной хибаре, пнул дубовую дверь ногой.

Первый и все последующие удары не привели к результату, если не считать изрядно вспотевшего Совера. Дверь оказалась крепкой, запоры – прочными, а в стенах сарая даже не было прорублено окон. Однако в запасе у троицы спасателей остался еще один, самый весомый, как в прямом, так и в переносном смысле, аргумент. Зингершульцо отошел на десять шагов от запертой двери, примерился, просчитал что-то в уме, а затем, как заправский бегун, резко рванулся с места.

Послышался грохот и треск, в воздух полетели обломки досок. С силой тяжелого камня, выпущенного из катапульты, тело гнома пробило в двери брешь и улетело в глубь сарая, откуда донесся женский визг и возмущенные крики. Встреча авантюристов наконец-то состоялась, по счастливой случайности, никто даже не пострадал.

Примерно через минуту из двери, держась под руки, вышли изрядно побитые и утомленные неволей Артур с Флейтой, а следом за ними показался и шатающийся Пархавиэль, с ног до головы облепленный опилками, соломой, древесной трухой и какой-то липкой, зловонной массой. Гном прихрамывал, чихал, отплевывался, а в перерывах расточал проклятия в адрес того дурака, который догадался запереть пленников не где-нибудь, а в недостроенном клозете.

– Парх, я тебе очень благодарна, но будь добр, отойди подальше! – морщась и прикрывая нос ладонью, произнесла Флейта, не в силах больше терпеть тошнотворного запаха, исходившего от попавшего в выгребную яму спасителя.

– Тебя бы туда с головой засунуть, – пробубнил себе под нос гном и отошел на несколько шагов назад.